Читаем Базовые ценности полностью

Инструкция пятьдесят седьмая, на неделю 16–22 января 2006 года, когда в стране в целом и в столице в частности грянули небывалые холода, и без того ограбленному «ЮКОСу» насчитали еще 3,5 млрд неуплаченных налогов, и стало известно о возможной продаже «Норильского никеля» государственной алмазной корпорации «Алроса».

Александр Архангельский, интеллигент: Холодно.

Архангельский Александр, интеллектуал: Не тепло. Причем во всех смыслах.

Александр Архангельский, интеллигент: А я вам что говорил? Газовая война с Украиной была всего лишь преддверием политического похолодания внутри России; начали с имперской политики в отношении ближайшего соседа, продолжим имперской политикой внутри своей собственной страны. Империя по определению холодна; она холодно относится к чужим нуждам, холодно относится и к своим собственным гражданам. У нее другая цель в истории — величие, все остальное ее волнует мало.

Архангельский Александр, интеллектуал: Вас опять посчитали. Вместе с вашими реакциями. Нынешний режим идеологией интересуется мало, он по другой части. Да, вплоть до 4 ноября прошлого года он активно разрабатывал советскую тему; делал вид, что реставрирует атрибуты 70-х. Теперь, после сдвоенных похорон философа Ильина и генерала Деникина, в разработку взят совсем другой образ: империя. Но и то, и другое — лишь своеобразный уловитель мыслей, такая информационная ловушка, в которую попадают ваши реакции на происходящее; там они доходят до кондиции, заряжаются нужными ассоциациями и возвращаются к вам «форматированными».

Раньше вы следили за процессом по делу Ходорковского и думали не о краже ресурса и не о том, что с экономической площадки устраняется конкурент, который вкупе с «Экссоном» намеревался сделать примерно то же, что «Газпром» сделал с помощью «Рургаза». То есть выйти из-под контроля национального правительства и с транснациональных позиций диктовать ему свои условия. Вы думали не об этом, а исключительно о советизации окружающей жизни. Теперь вы наблюдаете за газовой схваткой с Украиной. И думаете об имперском стиле политики. Вместо того чтобы думать, почему таинственная компания «РосУкрЭнерго» зарегистрирована в швейцарском кантоне Цуг, почему именно она будет получать прибыль от перепродажи национального ресурса российского государства и какие именно люди, известные в отрасли, ее учредили.

Разница между вами и нормальным обывателем, каких абсолютное большинство, только в том, что вы думали о советизации и комплексе утраченной империи с раздражением; он — с восторгом. Но вы одинаково охотно упускали из виду существо дела. А его существо — обычный цинизм. И никакой идеологии.

Александр Архангельский, интеллигент: Надеюсь, что вы заблуждаетесь. Это раз. Но даже если вы правы, все равно: лучше пусть играют в имперскую игру, чем в советскую. Это два. Тут я готов поступиться принципами и оспорить свои собственные слова. Да, в империи холодно. Но в кровавом костре революции невыносимо жарко. Лучше мерзнуть, но жить, чем гибнуть, сгорая. И если Краснодар снова станет Екатеринодаром, а мумия Ленина покинет мистический центр страны и прямиком отправится в могилу, я готов потерпеть двусмысленность «РосУкрЭнерго». В конце концов после холодов обязательно наступит оттепель, жизнь не переменишь, у природы и истории одни и те же законы.

Архангельский Александр, интеллектуал: Ага. Вы слышали крупнейшую научную новость прошедшей недели? Вот я перед самой встречей с вами читал интервью астронома по фамилии Подопрыгора. Неподалеку от Солнечной системы произошел невероятный выброс межзвездного вещества, оно же натуральный газ; водородный суперпузырь возвышается почти на 10 000 световых лет над плоскостью Млечного пути. Такие суперпузыри отвечают за распределение по галактике тяжелых элементов, которые становятся частью следующего поколения звезд и планет. Но — тут внимание! — если выброс из суперпузыря окажется слишком мощным, он может навсегда выдуть газ за пределы галактики, и тогда в этой ее части формирование новых звезд прекратится. Похоже на то, что мы наблюдаем вокруг, верно?

Александр Архангельский, интеллигент: Может быть. У меня по физике была четверка, и я мало что из вашего рассказа понял. Боюсь, что вы и сами не очень-то в теме; помнится, выпускной экзамен по математике вы позорно списывали, и все равно наделали ошибок. Зато по истории у меня была пятерка. И я очень хорошо помню, что ровно через месяц мы с вами торжественно отметим 50-летие хрущевского доклада на XX съезде. Про конец культа личности. И начало новой эпохи.

Архангельский Александр, интеллекту сил: Не понял. А как это связано с газом?

Перейти на страницу:

Все книги серии Личное мнение

Всем стоять
Всем стоять

Сборник статей блестящего публициста и телеведущей Татьяны Москвиной – своего рода «дневник критика», представляющий панораму культурной жизни за двадцать лет.«Однажды меня крепко обидел неизвестный мужчина. Он прислал отзыв на мою статью, где я писала – дескать, смейтесь надо мной, но двадцать лет назад вода была мокрее, трава зеленее, а постановочная культура "Ленфильма" выше. Этот ядовитый змей возьми и скажи: и Москвина двадцать лет назад была добрее, а теперь климакс, то да се…Гнев затопил душу. Нет, смехотворные подозрения насчет климакса мы отметаем без выражения лица, но посметь думать, что двадцать лет назад я была добрее?!И я решила доказать, что неизвестный обидел меня зря. И собрала вот эту книгу – пестрые рассказы об искусстве и жизни за двадцать лет. Своего рода лирический критический дневник. Вы найдете здесь многих моих любимых героев: Никиту Михалкова и Ренату Литвинову, Сергея Маковецкого и Олега Меньшикова, Александра Сокурова и Аллу Демидову, Константина Кинчева и Татьяну Буланову…Итак, читатель, сначала вас оглушат восьмидесятые годы, потом долбанут девяностые, и сверху отполирует вас – нулевыми.Но не бойтесь, мы пойдем вместе. Поверьте, со мной не страшно!»Татьяна Москвина, июнь 2006 года, Санкт-Петербург

Татьяна Владимировна Москвина

Документальная литература / Критика / Документальное

Похожие книги

1941: фатальная ошибка Генштаба
1941: фатальная ошибка Генштаба

Всё ли мы знаем о трагических событиях июня 1941 года? В книге Геннадия Спаськова представлен нетривиальный взгляд на начало Великой Отечественной войны и даны ответы на вопросы:– если Сталин не верил в нападение Гитлера, почему приграничные дивизии Красной армии заняли боевые позиции 18 июня 1941?– кто и зачем 21 июня отвел их от границы на участках главных ударов вермахта?– какую ошибку Генштаба следует считать фатальной, приведшей к поражениям Красной армии в первые месяцы войны?– что случилось со Сталиным вечером 20 июня?– почему рутинный процесс приведения РККА в боеготовность мог ввергнуть СССР в гибельную войну на два фронта?– почему Черчилля затащили в антигитлеровскую коалицию против его воли и кто был истинным врагом Британской империи – Гитлер или Рузвельт?– почему победа над Германией в союзе с СССР и США несла Великобритании гибель как империи и зачем Черчилль готовил бомбардировку СССР 22 июня 1941 года?

Геннадий Николаевич Спаськов

Публицистика / Альтернативные науки и научные теории / Документальное
Этика Михаила Булгакова
Этика Михаила Булгакова

Книга Александра Зеркалова посвящена этическим установкам в творчестве Булгакова, которые рассматриваются в свете литературных, политических и бытовых реалий 1937 года, когда шла работа над последней редакцией «Мастера и Маргариты».«После гекатомб 1937 года все советские писатели, в сущности, писали один общий роман: в этическом плане их произведения неразличимо походили друг на друга. Роман Булгакова – удивительное исключение», – пишет Зеркалов. По Зеркалову, булгаковский «роман о дьяволе» – это своеобразная шарада, отгадки к которой находятся как в социальном контексте 30-х годов прошлого века, так и в литературных источниках знаменитого произведения. Поэтому значительное внимание уделено сравнительному анализу «Мастера и Маргариты» и его источников – прежде всего, «Фауста» Гете. Книга Александра Зеркалова строго научна. Обширная эрудиция позволяет автору свободно ориентироваться в исторических и теологических трудах, изданных в разных странах. В то же время книга написана доступным языком и рассчитана на широкий круг читателей.

Александр Исаакович Мирер

Публицистика / Документальное