БДСМ

Набрав полную грудь воздуха, словно перед нырянием под воду, мистер Миллер начал повествование:

— По вашей наводке мне удалось обнаружить злосчастный медальон. Он оказался проклятым предметом из той же категории, что и дневник Тома Реддла. Мало того — это был старинный артефакт самого Салазара Слизерина. Такая редкость… Руки бы оторвать Тёмному Лорду за порчу раритетного произведения искусства.

— С этим могут возникнуть сложности, — одарил я собеседника улыбкой в стиле Локхарта. — Мистер Реддл сейчас где-то бродит в виде духа, у которого сложно что-то оторвать.

— Добби, не бежите вперёд паровоза, он вас всё равно догонит, — продолжил Миллер. — Как раз у мистера Реддла есть все шансы возродиться, но в таком случае что-то оторвать ему будет проблематично по иной причине — силён, зараза!

— Допустим, я не исключаю подобного. Мистер Миллер, вы узнали что-то конкретное?

— Узнал, — кивнул Хайим. — Для этого мне пришлось перелопатить всю семейную библиотеку. Она небольшая, но зато может похвастать ценными тёмными фолиантами. Добби, что вам известно о крестражах?

— Впервые слышу.

— Если вкратце, — начал Миллер, — крестраж — это артефакт, созданный с помощью тёмной магии. Волшебник отделяет часть души и помещает её в предмет, который удерживает душу мага в этом мире. Часть души будет сохранена до тех пор, пока остаётся целым сам крестраж. Как только крестраж как предмет будет уничтожен, часть души, доверенная ему, будет также уничтожена. Дух с помощью тёмной магии может возродиться. Есть проблема — уничтожить этот предмет сложно. Мои заклинания не помогли.

— Адское пламя пробовали?

— Пока ещё нет, — покачал головой Миллер. — Но обязательно попробую. Тут гембель иного плана. Только у меня целых два крестража. Добби, вы понимаете, к чему я веду?

— Реддл наделал кучу подобных артефактов. Их может быть как два, так и сотня.

— Сотня вряд ли, — покивал Миллер, — всё же душа имеет не бесконечное значение. О душе вообще очень мало информации, особенно в открытом доступе. Я таки покопался в зарубежной литературе и пришёл к выводу, что максимум можно создать семь крестражей. Но даже пять подобных артефактов, которые неизвестно где спрятаны — слишком много, чтобы чувствовать себя спокойно в Великобритании. Я-то ладно, и не с такими проблемами встречался, но у меня дети…

Новости, конечно, не из приятных. Учитывая, что Реддл и его последователи жуткие расисты, то если они активизируются, и не дай Бог придут к власти — достанется всем, в особенности одному свободному эльфу. Рабов-то вряд ли будут трогать, а Добби укоротят на голову.

— Реддл может в любой момент возродиться, — продолжил Миллер. — Дамблдор опять начнёт с ним воевать, вовлекая в битву молодое поколение. Это его фирменный стиль. Альбус всегда старался оставаться в стороне, посылая на убой других волшебников. Сам же он появлялся лишь в конце, когда был полностью уверен в победе.

— Вполне рабочая тактика умного и осторожного человека, но не скажу, что я её одобряю.

— Согласен с вами, Добби, — скривился Миллер. — Но у меня трое малолетних детей. В отличие от некоторых молодых и глупых борцов за непонятные идеалы, у меня есть конкретные опасения за их жизни. Слишком много всего случилось в последнее время. Начали всплывать крестражи неназываемого, появился украденный артефакт старинной семьи у одного мальчика, всплыл мой старый бывший друг-враг, ещё и василиск в школе — это всё дурно попахивает. Кстати, Добби, вам что-нибудь известно о василиске?

— Добби слышал об этом, — осторожно начал я, боясь проболтаться. Хайим слишком хороший психолог и чувствует ложь, поэтому нельзя проколоться. — Я даже видел тушу василиска. Говорят, что Гилдерой Локхарт запросто расправился с этим монстром.

— Добби, расскажите подробнее всё что знаете, — попросил Миллер.

— Зимой в Большом зале появилась предупреждающая надпись, но все восприняли её как глупую шутку. А потом незадолго до каникул из женского туалета на втором этаже вырвался василиск. Он пробил стену за раковинами. Там оказался тоннель, ведущий глубоко под замок и заканчивающийся в районе Запретного леса. За тоннелем расположен зал, построенный Слизерином.

— Понятно, — Миллер выглядел задумчивым. — Дико извиняюсь, Добби, что лезу не в своё дело, но мы можем поговорить за тех бандитов, о которых вы у меня спрашивали?

— Что именно вас интересует?

— Надеюсь, с ними всё плохо? — оскалился Миллер.

— Отчего же? У них всё хорошо — больше не страдают. Кое-кто, не буду говорить конкретно, испытывал на них экспериментальные зелья. В частности им очень по вкусу пришлось улучшенное Оборотное зелье. Настолько понравилось, что когда одни превращались в маленьких девочек, их подельники проявляли к ним совсем не братскую любовь.

— Кхе-кхе-кхе… — прижав кулак ко рту, Миллер затрясся от сдерживаемого смеха. — Получили то, что делали с другими. Славно… Ладно, а теперь без шуток, — стал он серьёзным. — Я имею вам сказать, что ходят слухи, будто в Тайной комнате обнаружили части тел маглов. Добби, — пристально посмотрел он на меня, — вы имеете какое-то отношение к этому?