Чарли стала читать вслух имеющиеся сведения по поводу супругов Пальмгрен. Обычно ее не укачивало, когда она читала в машине, но сейчас ей удавалось прочесть всего несколько предложений – приходилось отрывать взгляд и смотреть на дорогу. Никаких данных о профессии Фриды не сообщалось, а вот Густав Пальмгрен – экономист и предприниматель, владеющий несколькими предприятиями в Швеции и в России. Всего шестью месяцами ранее супруги вернулись в Швецию из Москвы и поселились в недавно отремонтированном коттедже в Хаммарё.
– Фрида родилась в восемьдесят шестом, – сказала Чарли. – Она на двенадцать лет моложе мужа.
– Ага, – кивнул Андерс. – А что, это плохо?
– Я просто говорю тебе, сколько им лет.
Раздался звонок с номера, начинающегося на 054. Андерс ответил и включил динамики.
– Есть новости? – спросил он, когда полицейский с характерным вермландским акцентом представился как Рой Эльмер.
«Скажи, что она нашлась, – подумала Чарли. – Скажи, что мы можем поворачивать обратно».
Но нет. Рой просто хотел выяснить, где они. Андерс ответил, что они только что миновали Вестерос.
Чарли дочитала немногочисленные материалы и начала гуглить. Сначала Фриду Пальмгрен. Информации о ней нашлось немного. Она упоминалась среди тех, кто пожертвовал деньги в фонд в память о ребенке, умершем от рака, и как жена Густава в некоторых статьях о нем, но в целом только обычные сведения о том, когда у нее именины и где она живет.
Чарли зашла в Инстаграм и поискала ее имя. У Фриды имелся открытый профиль и тысяча шестьсот девяносто подписчиков. Последним было выложено селфи, снятое несколько дней назад. Вода и солнце на заднем плане. Фрида смотрит в объектив ясными голубыми глазами. Выглядит она моложе своих тридцати четырех лет. Кожа безупречная, щеки розовые, волосы блестящие. Чарли прокрутила дальше. На остальных фотографиях почти без исключения была малышка Беатрис, а тексты под фото казались более изысканными, чем обычно. Никаких «я люблю тебя как до луны и обратно» или «на прогулке с моей…» и эмоджи в виде сердечка, вместо этого – строки из известных стихотворений. Взгляд Чарли задержался на посте с улыбающейся во весь ротик Беатрис на весеннем солнышке.
Она прокручивала назад, до 11 июля 2017 года. Крошечный тючок в коляске.
Казалось, Фрида Пальмгрен полностью поглощена дочерью – по крайней мере, если судить по фотографиям. «Впрочем, избитая истина – что фото в Инстаграме всего лишь фасад», – подумала Чарли. Вернувшись в поле поиска, она забила туда имя Густава Пальмгрена.
Зато здесь ссылок оказалось огромное количество. Первое, что высветилось, – это информация о его портфелях акций в различных компаниях и сведения о его участке (больше, чем у соседей), за кого голосуют жители его района (за правых), а затем последовали статьи о жителях Вермланда, вернувшихся в родные места. Тут красовалось фото Густава под руку с коллегой – оба радостно улыбающиеся, в элегантных костюмах.
«Они создали в России сайт купли-продажи», – возвещал заголовок, а в первых строках говорилось о крупной сделке в Москве.
Чарли прочла Андерсу вслух все интервью – сплошные восхваления. Предприимчивость, мужество и миллиарды.
– Ничего не понимаю, – пробормотала Чарли. – Расскажи мне, как можно разбогатеть, скопировав то, что уже есть? В смысле – такой сайт уже наверняка существовал.
– Понятия не имею, – ответил Андерс. – Но, если исходить из того, за сколько они продали свой сайт, видимо, он был лучше, чем другие. Наверное, они приспособились к российскому рынку и добились успеха.
В следующей статье, на которую кликнула Чарли, обнаружилось более серьезное интервью с Густавом, где он размышлял над тем, что такое путь к вершине. Дочитав до конца, она вернулась к поиску и кликнула на то, что привлекло ее внимание.
– Что он имеет в виду, когда говорит «путь к вершине»? – спросила она.
– Что? – переспросил Андерс.
– Я только что читала интервью с ним, где он рассказывает о долгом пути к вершине и… короче, у меня сложилось впечатление, что он с самого начала находился достаточно высоко.
Чарли снова глянула на снимок. Там были изображены три мальчика в плавках на фоне озера. Позади она разглядела хорошо знакомое здание: интернат «Адамсберг». Чарли подумала о своих единокровных сестрах, которые провели там почти все детство – о кругах, которые пересекались и замыкались.
– Что ты имеешь в виду? – спросил Андерс.
– Густав учился в престижной школе, – пояснила она. – В интернате «Адамсберг». По его словам можно подумать, будто он начинал из низов общества, и…
– Какое это имеет значение? – спросил Андерс.
– Не знаю, я просто рассказываю тебе, что нашла. Ведь так обычно бывает на начальной стадии расследования – ты еще пока не знаешь, что имеет значение, а что нет.
– Мне просто показалось, что ты думаешь, будто это что-то говорит о нем как о личности.
– А разве не говорит? Ведь на человека влияет то, в каких условиях он растет, принадлежность к определенному классу и…