Беатрис

Чарли знала об этом. Ей было известно, что организм Свенки Ларссона после долгих лет пьянства наконец отказал, однако умерший родитель — недостаточное основание, чтобы находиться в таком месте.

— Я должна поговорить с тобой о Лу Мун, — начала Чарли. — Ты знаешь, где она?

Сара покачала головой.

— Я хочу разыскать ее не только ради нее самой, — продолжала Чарли.

— Из-за ребенка?

— Да, так что, если тебе что-то известно о том, где она может находиться, то исключительно важно, чтобы ты все рассказала.

— Я не знаю, — вздохнула Сара. — Если бы я знала, то обязательно рассказала бы. Но если ты хочешь что-то про нее понять, то прочти вот это.

Сара подошла к кровати и достала из-под подушки толстую тетрадку.

— Лу убьет меня, но ничего не поделаешь.

— Это дневник?

— Это история со счастливым концом, — проговорила Сара и протянула ей тетрадку. — Боюсь, там все правда.

Чарли пробежала глазами несколько страниц.

— Самое главное — во второй части, — сказала Сара. — Там написано про ребенка.

Чарли пролистала воспоминания о жутких приемных семьях и насилии в закрытых учреждениях.

— «Часть вторая», — прочла она. — «Ад кромешный. I have come to lead you to the other shore, into eternal darkness».

Лу описывала, как полюбила детей, какую сестринскую привязанность испытывала к Шарлотте, как увлекательно было находиться в другой стране. «Мне так хотелось бы выучить язык. Как здорово было бы свободно говорить по-русски!»

Даже при быстром чтении Чарли отметила, как изменился тон повествования. Начались ночные визиты — встречи под покровом темноты с человеком, который превращался по ночам в дикого зверя.

Чарли оторвала глаза от тетрадки и посмотрела на Сару.

— Так муж в этой семье и есть отец ребенка Лу?

— Да, — ответила Сара. — Это он.

Стоя в коридоре, Чарли звонила Стине. Она смотрела на черно-белое фото в рамочке — женщины в светлых одеждах с пустыми остановившимися глазами.

— Отец ребенка — Давид Юландер, — выпалила она, когда Стина ответила.

— Откуда ты это знаешь?

— Я держу в руках записки Лу, — ответила Чарли и прочла про ночные визиты. — Это Давид. Давид насиловал ее. Он и есть отец.

Она прочла другой абзац:

«Так всем будет лучше, и я получу за это вознаграждение. Я получу так много денег, что мы с мамой сможем открыть свой салон, и потом, когда у нас все наладится, я заберу ее к себе».

— Стина? — позвала Чарли в телефон. — Ты слушаешь?

— Да. Просто сложно переварить. Настолько все это… чудовищно.

— Мы должны найти Лу Мун, — сказала Чарли.

— Я немедленно возьму Давида, — заявила Стина. — И трех остальных тоже.

— Думаю, они не знают, где Беатрис, — сказала Чарли. — Иначе они давно бы ее нашли. Но, конечно, их надо сейчас прижать, особенно Давида.

Разговаривая, она положила тетрадку Лу на окно, продолжая ее перелистывать, и тут одно слово заставило ее замереть.

Закончив разговор, она вернулась в комнату.

— Сара, — медленно произнесла она. — Вы ездили в Гюльспонг? И были в Люккебу?

44

Центр Гюльспонга с его пустыми окнами выглядел таким же безлюдным, каким Чарли его помнила. Закрытые магазины, старые, наполовину оборванные клочки бумаги на доске объявлений, постаревшие мужички на скамейке у продовольственного магазина «Ика». Она вспомнила, как они кричали вслед Бетти:

«Прекрасно выглядишь сегодня, Бетти. И посмотрите на малышку. Она становится все больше похожа на мать».

Миновав пиццерии — ту, что сгорела, и ту, что осталась, Чарли постаралась мысленно подготовиться к тому, что ждет ее в Люккебу. Неужели Лу прячется там с Беатрис? Сидит на крыльце на месте Бетти с младенцем на руках, щурясь на весеннее солнце?

«Люккебу, — подумала Чарли, паркуя машину возле таблички, на которой время, ветер и дождь почти стерли название, — сколько ты принес несчастий и потерь. Не можешь ли ты хоть раз подарить мне счастливый конец?»

Деревянные качели со сгнившей веревкой легко покачивались на ветру. Чарли подняла глаза, посмотрела на окна с кружевными занавесками. Никакого движения. Она прошла к заднему входу. Ключ лежал на своем обычном месте в терракотовом цветочном горшке у поддонов, стоявших под дверью. Вставив его в замок, она услышала за спиной звук.

Стремительно обернувшись, она увидела пару желтых кошачьих глаз. На несколько секунд у нее возникло безумное ощущение, что это та самая кошка, которую они выкопали в саду Пальмгренов. Но эта кошка дикая, поняла Чарли — шерсть клочьями, голодный взгляд. Вероятно, она состоит в родстве с теми кошками, которых держали когда-то они с Бетти. С теми, которых никто никогда не стерилизовал, так что их становилось все больше и больше.