Бедная Марта

— Надеюсь, вы не станете возражать, — возбужденно продолжала Кейт, — но, как я и написала в письме, я рассказала своим родителям о Джо, и папа сказал, что в парламенте уже задают неприятные вопросы о несовершеннолетних солдатах и что это может вылиться в скандал. Во всяком случае, многие парламентарии настроены весьма решительно.

— Парламентарии? Кто это?

— Депутаты парламента. Моя мама заявила, что если бы в парламенте заседали одни женщины, то на земле никогда бы не было войн. А если бы детей рожали мужчины, то берегли бы их, когда те вырастут.

Марта подумала, что примерно то же самое заявила сержанту Гиллигану.

— Истинная правда, — согласилась она, кивая головой.

Марта чувствовала себя счастливой, словно у нее с глаз спала пелена, с которой она жила последние годы. За время, проведенное в обществе Кейт, — всего какой-нибудь час! — она ощутила небывалый прилив бодрости. Марта больше не чувствовала себя несчастной, невежественной ирландкой. Наоборот, ей показалось, что она обрела некоторый вес и значимость. Марта твердо пообещала себе научиться читать и писать, чтобы ее сын получал письма, написанные его матерью, а не чужими людьми, пусть даже такими милыми и славными, как Кейт.

На фабрике, протаскивая иглу сквозь толстую мешковину, Марта мечтала о том, как ее Джо вернется из армии офицером и джентльменом, после чего женится на Кейт — у них было всего четыре года разницы, которая неизбежно сгладится с возрастом. Марте было решительно все равно, какую религию исповедует Кейт, а Карло, даже однажды протрезвев, все равно не смог бы ничему помешать.

В субботу после работы, валясь с ног от усталости и мечтая только о том, чтобы выспаться как следует, — казалось, она могла проспать до самого понедельника, — Марта увязала в узел постельное белье и одежду, которую смогла унести, и отправилась в прачечную Мэри Келли в сопровождении Лили и Джорджи.

И дети, и Марта вылезли из ванны чистыми и благоухающими, как ангелочки. Их уже ждала гора чистого белья, которую теперь следовало дотащить домой и просушить. Волосы Марты вновь обрели природный блеск и уже не напоминали грязную, дурно пахнущую паклю. Ей пришлось потратить массу сил и времени, чтобы расчесать их как следует.

Белье они развесили по всему дому на Кингз-корт. Когда наступила ночь, оно все еще было влажным, так что спать им пришлось на голых тюфяках, укрываясь куртками и пальто вместо одеял. Марта и дети, впрочем, ничуть не расстроились, а Карло так и вовсе ничего не заметил.

— В следующий раз, когда у меня появится несколько лишних шиллингов, я отправлюсь на рынок на Грейт-хомер-стрит и куплю нам несколько новых простыней, — сказала Марта. — Наши старые уже никуда не годятся. Да и вам двоим нужна новая одежда, вы ведь все время растете. — Марта посмотрела на детей с упреком, словно они были в чем-то виноваты.

— Мы не будем больше расти, мамочка, если ты так расстраиваешься из-за этого, — заверила мать Лили. — Правда, Джорджи?

— Да, мам, — с улыбкой согласился тот.

— Ах вы, мои негодники! — Марта обняла детей, крепко прижав их к себе. — Как же я люблю вас обоих!

Письмо от Джо пришло несколько дней спустя. В конверте была фотография. При одном только взгляде на нее у Марты перехватило дыхание. Ее сын несомненно самый красивый юноша не только в Ливерпуле, но и во всей Англии! Жаль, что на черно-белом фотоснимке не видно, какие синие у него глаза и каштановые кудри, выбивающиеся из-под кепи, — должно быть, в армии его заставили постричься. Джо слегка улыбался, глядя в объектив, но несмотря на это казался напряженным.

— Я покажу снимок Кейт и попрошу ее написать нашему Джо, что на фотографии он выглядит просто шикарно.

Марта обещала Джойс, что на этот раз ответ напишет она, но что плохого в том, если Кейт пришлет ему еще одно письмо?

Они с Кейт договорились вот о чем. Если по какой-либо причине Марта захочет увидеться с нею, то в обеденный перерыв она должна ждать напротив входа в колледж мисс Барликорнз до тех пор, пока оттуда не выйдет Кейт.

— Если пойдет дождь, встаньте под навес зоомагазина напротив, чтобы не промокнуть.

Если бы у нее было время, Марта наверняка провела бы там весь день. А если бы у нее были деньги, то она зашла бы внутрь и купила всех зверюшек. Во всяком случае, она с удовольствием наблюдала за крошечными щенками и котятами, резвившимися на витрине. А одна снежно-белая кошечка, завидев ее, принялась скрести лапкой по стеклу.

— Жаль, что я не могу купить тебя, — сказала ей Марта.

— Привет, Марта. Вы что, разговариваете сама с собой? — Рядом стояла Кейт и улыбалась. Девушка выглядела чертовски привлекательно в зеленом атласном платье с зубчатым воротником и маленькой шляпке в тон.

— Нет, я беседую вон с той белой кошечкой. Я говорила, что с удовольствием купила бы ее.

— У нас дома есть кот. Его зовут Гораций. Мы назвали его в честь адмирала Нельсона, потому что у кота только один глаз.

Кейт взяла Марту под руку, и они вместе зашагали по Ганновер-стрит.