Бедная Марта

Марта не стала спрашивать, принадлежат ли эти МакДональды к католической вере. Говоря откровенно, ей было все равно, хотя как знать, если Джойс и Эдвард решат пожениться, она может и передумать.

Если верить Джойс, то Франк до сих пор был должен Мэгги О'Коннор несколько фунтов, хотя и заплатил ей больше половины долга. Где он взял деньги? Мысль об этом не давала Марте покоя. И причина, по которой он однажды пришел домой, дрожа от страха, как оказалось, не имела никакого отношения к его долгу. Просто он был любовником женщины, муж которой, уличный музыкант, неожиданно вернулся домой и застал Франка в постели со своей женой. Так что скрывался Франк не от ростовщика, а от обманутого супруга.

Марта поинтересовалась, сколько лет этой женщине.

— Около двадцати пяти, — ответила Джойс. — Она очень красивая; во всяком случае, именно так он сказал Эдварду.

Очевидно, Франк решил произвести на Эдварда впечатление своими победами на любовном фронте. Но тот пришел в ужас и рассказал обо всем Джойс, которая, в свою очередь, посвятила в эти подробности мать. Марта же не просто изумилась — «возмутилась» было более подходящим словом, — но Франк был ее сыном, и она решила, что Эдвард повел себя, как болтливая старая дева.

В воскресенье у них побывал отец Лоулесс, но Джо уехал днем раньше, не успев получить пасторского благословения. Марта, обыкновенно ревностная католичка, почувствовала себя уязвленной, когда священник заявил, что из Джо получится хороший солдат.

— Он слишком юн для того, чтобы стать солдатом, отец, — отрезала она.

И тогда святой отец разразился целой тирадой о гордости, самопожертвовании и о том, что сражаться за свою страну — великая честь. Марта едва не вышла из себя, и сдержаться ей стоило огромных усилий. В последнее время она постоянно злилась на кого-нибудь, главным образом, на сержанта Гиллигана, правительство и Карло.

После похода в театр ее супруг вновь вернулся к прежнему существованию, и в понедельник утром, когда Марта отправилась на работу, чувствуя себя бесконечно усталой и совершенно павшей духом, он еще спал. Карло опять зарос щетиной, и Марта заметила, что Джойс не включила отца в число приглашенных на чай к родителям Эдварда. В какой-то степени это ее устраивало, поскольку она сомневалась, что Карло соизволит вновь привести себя в порядок. Как бы там ни было, но тогда им занимался Джо, теперь сын уехал, а Марте хотелось лишь, чтобы ее оставили в покое и она могла бы выплакаться. Но у нее оставались Лили и Джорджи, служившие живым напоминанием о том, что она еще нужна кому-то как мать, если уж не как жена.

В понедельник Марта ждала Кейт под навесом зоомагазина, надеясь вновь увидеть свою подругу и рассказать ей о том, что Джо приезжал домой на побывку. Беленького котенка на витрине больше не было, зато появился целый выводок полосатых котят. Они весело играли друг с другом, и Марта пожалела, что не может купить их всех.

— Но, Марта, вы только представьте себе, что будет, когда они вырастут, — сказала Кейт, когда они встретились и Марта поделилась с ней своими мыслями. — Шесть больших кошек, которые бродят по дому! Да вы шагу не сможете сделать, чтобы не наступить на кого-нибудь из них.

— Пожалуй, вы правы, — вздохнула Марта. К тому же их нужно еще и кормить. Она рассказала Кейт о Джо. — Мне жаль, что вы с ним не увиделись.

— Мне тоже, — искренне ответила Кейт. — Но не расстраивайтесь. Познакомимся в следующий раз.

— Все дело в том, — со слезами в голосе призналась Марта, — что вчера он отплыл во Францию. Так что теперь он уже там. — Она не имела ни малейшего представления о том, как выглядит чужая страна, — Ирландию она заграницей не считала. Интересно, дома во Франции такие же, как у них здесь? Есть ли там дороги, лошади и автомобили, как в Англии?

— Ох, Марта, — Кейт обняла свою подругу за шею. — Мне очень жаль. Но ведь это недоразумение, которое вскоре выяснится, верно? Они же не смогут долго держать его там. Надеюсь, что совсем скоро Джо вернется домой.

Они медленно шли в сторону Центрального вокзала. Столик за дверью, который они привыкли считать своим, был свободен. Марта настояла на том, что на этот раз она заплатит за кофе и пирожные для Кейт. Зрители в театре подарили Джо приличную сумму денег, большую часть которой он оставил матери. Марта до сих пор негодовала, вспоминая, как ее сына использовали для того, чтобы заманить в армию других молодых людей. Она рассказала обо всем этом Кейт, которая тоже пришла в ужас.

— Самое гадкое — то, что мужчина-певец выдавал себя за женщину. Я хочу сказать, что не понимаю, зачем он это делал. — Марта до сих пор не могла преодолеть отвращение, которое испытала в театре. Даже то, чем занимался их Франк, казалось ей не столь отвратительным. — Ладно, — сказала она и поморщилась, — теперь имеет значение лишь то, что наш Джо опять уехал, а я не смогла его остановить, верно?