Бедствие века. Коммунизм, нацизм и уникальность Катастрофы

Некоторые вариации связаны со степенью организованности и климатом. В Освенциме побудка подавалась колоколом — на Колыме колотили но подвешенному рельсу. Мертвецов там не жгли в крематориях. Зимой их складывали мерзлыми штабелями, с биркой на большом пальце ноги, дожидаясь, пока можно будет рыть могильные рвы. В обширном архипелаге лагерей, раскинувшемся но северо-востоку Сибири, еще одну ноту к отчаянию прибавлял ужас, наводимый холодом, унылой природой, бесконечными просторами, отделяющими от населенной людьми «ойкумены» В некоторых лагерях смертность доходила до 30–40 % в год — учитывая длительность сроков и долголетие советскою строя, это приближается к массовому уничтожению, но здесь нет того неизбежною уничтожения по образцу Треблинки, не оставляющего никакой надежды.

Третья категория: вокруг ГУЛАГа как такового простирается зона каторжного труда и поднадзорного жительства. Рабочая сила используется на «великих стройках» — на строительстве плотин, каналов, тайных военных арсеналов. Очертания этой категории расплывчаты: в конечном счете при коммунистическом строе свободой не пользуется никто. Потому-то, отвечая на вопрос, сколько в СССР политзаключенных, Владимир Буковский полушутя ответил: «270 миллионов».

Лагеря существовали почти на всей территории, где воцарился коммунизм. В Румынии, например, на стройке канала Дунай — Черное море погибли 200 тысяч человек, практически вся бывшая элита общества. О вьетнамских лагерях, о китайских («Лаогай») сведения доходят обрывочно. Бывший советский зэк рассказал мне: заключенный «Лаогая», которому удалось бежать в Сибирь, попал в лагерь, где сидел мой рассказчик, и считал, что оказался в раю! И действительно, в ГУЛАГ посылали на определенный срок, в то время как в Китае он сидел без срока и выход на волю зависел от его «морального перевоспитания» (лагерь рассматривается как «школа»). В советском лагере вечером разводят по баракам — в Китае же он оставался на своем рабочем месте, на цепи. От немногочисленных имеющихся сведений о лагерях в Северной Корее волосы встают дыбом. А эти лагеря и сегодня действуют с прежним размахом.

Истребление по приговорам

Два типа смертной казни используются регулярно при коммунизме и лишь время от времени при нацизме. Первый из них — смертная казнь по приговору.

Нацизм не применял ее к евреям: с его точки зрения, они не принадлежали к роду человеческому и, следовательно, не подлежали никакому «правосудию». Приговоры выносились оппозиционерам, сопротивленцам, партизанам — после более или менее приблизительного, но все-таки реалистического расследования фактов.

Смертная казнь при коммунизме (массовый расстрел, пуля в затылок, повешение) в принципе должна вытекать из судебного расследования, чтобы «народ» или его представители (рука партии) могли опознать и осудить явного или тайного врага. Поэтому казни, поначалу бессудные, постепенно, по мере того как совершенствовался аппарат (прокуратура), приобретали судебную форму. В эпоху, начавшуюся в 1934 и названную «большим террором», всеми средствами стремились исторгнуть признания, причем самым простым и распространенным средством были пытки.

Этому периоду свойственно то, что к большинству арестованных — а аресты часто производились для того, чтобы выполнить заранее спущенный план, — предъявленные обвинения не имели ни малейшего отношения: либо это были люди пассивные, неспособны к какому бы то ни было противостоянию, либо искренние коммунисты, страстно любившие Сталина, преклонявшиеся перед ним. Отсюда вытекал тот мучительный страх, тяготевший над всем населением страны. Отсюда же вытекало ощущение кошмара и безумия, потому что людям не удавалось проникнуть в рациональную основу этой дробилки и мясорубки. Люди ждали ареста, потому что видели, как беззвучно исчезают их соседи, и по ночам с заготовленным тюремным узелком под кроватью они прислушивались к шагам на лестнице. Большинство коммунистических государств, европейские и особенно азиатские «страны народной демократии», прошли через такие периоды. Есть основания считать, что вдохновителем «большого террора» был Гитлер. В «ночь длинных ножей» (1934), в эту молниеносно проведенную чистку национал-социалистической партии, погибли, быть может, 800 человек. Сталин умножил это число более чем в тысячу раз.

Голод

Голод в отличие от вечного дефицита, — это «привидение, которое возвращается» на протяжении всей истории коммунистических режимов. Голод мы видели или даже сегодня видим в СССР КНР, Эфиопии, Северной Корее.