Beef (СИ)

— Разве важно? Ведь, главное, что не тебя, — он хмыкнул, и я видел, как он прищурился, внимательно следя за моей реакций на его слова. А я лишь сглотнул и отвел глаза в сторону.

— Да ещё и без резинки… — тихо прошептал я, а он услышал.

— Ему нравится, когда я кончаю в него, — он поднялся, а я чуть не провалился. У меня заалели уши, я чувствовал, как они горят и жгут.

Я даже вообразить себе не мог такое бесстыдство. Чтобы другой человек излил свою липкую сперму прям в… ну очень я брезглив, а тут кому-то это даже нравится.

Он ушел, и я тогда опомнился, правда он крикнул откуда-то издалека, что он минут через пять вернётся, и мне не надо никуда уходить.

Когда он вернулся, я заметил, что его низ обмотан банным полотенцем. Плотным и бежевым. Я сразу смекнул, что он не сейчас принимал душ, а до меня, потому что его волосы уже были сухие, а за пять минут он бы всё сделать не успел.

— Так всё же, с кем ты спишь? — вопрос правда меня терзал уже несколько дней, с того самого проклятого порно.

Если до этого я боялся, что он не гей, то после видео боязнь эта отпала сама собой. Но появилась другая — он занят. Такой парень просто не мог быть не занят, и хотелось бы думать, что он просто трахает всех подряд, но после слов «ему нравится…», стало ясно, что у него один постоянный партнер, и хуже того, что он в кого-то влюблен и кому-то принадлежит, могло быть только то, что он ни с кем не спит больше одного раза.

— С Якобом, — он усмехнулся, когда у меня перед глазами всё уже плыло. Всё стало по своим местам сразу же. И почему он живет не в своём доме, и как так удачно совпало, что Якоб его работодатель… знал бы я, что всё ещё хуже, хотя… это бы меня не остановило.

Повисло молчание, так как я не знал, что мне сказать, растерялся от горя и обиды, что лакомый кусочек достался не мне.

И, с другой стороны, я не понимал себя, ведь — ну есть у него парень, со мной же он проделывает эти штучки. Да и в реальности спать с ним я же сам не хотел, разве нет?

— Не грусти, — Мюррей читал меня, как открытую книгу, впрочем, я сам, видно, позволял это.

Он снова поднялся, только не ушёл, а снял полотенце и сел в кресло. Я видел его член, который был уже достаточно возбуждён и безумно привлекателен. Толстый, с красивыми венками, я просто потерял голову от него.

— Видишь, как ты меня возбуждаешь, — Мюррей пошире расставил ноги, и вообще расслабился, выдохнув сквозь зубы.

— У тебя вообще-то есть Якоб, он знает о твоих увлечениях? — я не мог оторвать взгляда от члена, и мне было всё равно, что он мог подумать, будто я животное в течке. Ведь так-то оно примерно и было.

— Да, у меня есть Якоб, — он облизал губы так эротично. — И нет, он ничего не знает.

«Боже, каков подонок!» — вот та точная мысль, промелькнувшая в моём воспалённом мозгу, когда я услышал его ответ.

Негодяй, изменник, маньяк и извращенец, но я по-прежнему был готов ему отдаться с потрохами. Да, меня, конечно, было не узнать, я сам себя не узнавал — куда испарились мои хвалёные принципы?

— А где он сейчас? — мне так хотелось выпить чего-то крепкого.

— Уехал проведать больную маму в больнице, — он сжал свой член, и его лицо исказилось в таком удовольствии… что мне тоже захотелось сжать его член.

— Ну ты и гад, — я уже не выдерживал, у меня начали трястись руки, и мне пришлось их сжать в кулаки.

Он засмеялся, но не громко, а перестав смеяться, рвано выдохнул.

— Да брось, давай поонанируем, пока его нет, а? — даже не знаю, что мне в этот момент захотелось больше: по-прежнему потрогать его член или ударить его.

Скорее — ударить, но не сильно, и только для того, чтобы он схватил меня, поставил раком и вставил в меня член. Я бы совсем не сопротивлялся, если бы он решил оттрахать меня грубо, и уж тем более не вспоминал, что он там встречается с каким-то Якобом.

Ох, знал бы об этом Джек, знал бы он, как круто изменит меня Мюррей.

— Ты правда омерзителен, — «омерзителен и восхитителен в своей сексуальности», — вот что я на самом деле хотел произнести, но вовремя придержал язык.

Он поднял бровь и ничего не сказал, увидев, как я дрожащими пальцами расстёгиваю рубашку.

— Так бы сразу, а то строишь из себя благородного, — прошептал он, когда я стягивал с себя остальные вещи и скидывал их кучкой у кресла.

Мне хотелось, чтобы он кончил, я хотел, больше всего на свете я хотел, чтобы он кончил на моих глазах. А ещё лучше, чтобы он кончил с моей помощью.

Не дожидаясь его пожелания, ну ладно, не смотри на меня так, К., его приказа, да, его приказа, я встал коленями на кресло и обхватил спинку руками. Как ты понимаешь, для него открылся хороший вид моей упругой задницы.

Он так низко застонал, когда я, отцепив одну руку от спинки, провел ею по бедру и оттянул ягодицу. С этим его стоном я просто прикрыл глаза, и, чтобы не вторить ему, укусил себя за губу. Во рту появился металлический привкус, и кровь всё прибывала, но мне было наплевать, а уж ему — тем более.

— Покрутись, поверти задом, — сказал он мне, зажимая головку меж пальцев и липким взглядом впиваясь в то, чем он хотел, чтобы я покрутил.