Beef (СИ)

Когда я оказался за рулём, то пытался всё переварить, но получалось плохо. Хотелось вернуться, высказаться, расставить всё по местам… и не хотелось смотреть, как они ебутся, а они ебались.

Плюнуть в лицо Мюррею, обозвать Якоба, показать свой гонор. Но я знал, что перед Мюрреем я спрячу себя так же, как улитка прячется в домик.

Выключив телефон и крепко вцепившись в руль, я заставил себя осознать, что это конец. Всё. Больше в моей жизни не было места для Мюррея, даже для его имени.

========== 7 ==========

— Вот же урод, а! — звучный глоток кофе. — Извини, Сэмюэль, но, кажется, я Мюррея ненавижу. — К. берёт салфетку и складывает её в квадрат. — Просто ненавижу.

— Ох, К., это детский лепет по сравнению с тем, как ненавидел его я.

Несколько дней я провалялся в постели, будучи в невменяемом состоянии. Пил и спал, спал и пил, словно моя жизнь была кончена.

После, когда я немного оправился, когда туман в голове начал исчезать и мысли, более связные, чем «выпить ещё», стали яснее, я решил всё начать заново. Не с Мюрреем, конечно.

Окунулся в свои дела, рабочие, но это не особо спасало, и я знал, что спасёт. Новый парень. Намного класснее, сексуальнее и, что самое главное, — намного свободнее. Без секса за деньги, не использующий меня для утоления своих непонятных причуд в любви.

Его звали Джерри. Если честно, он не был ни класснее, ни уж тем более сексуальнее, но я давно его знал, и был точно уверен, что если я буду с ним, то он будет только со мной.

— Джерри? — К. хмурится. — Подожди, это тот самый Джерри-Шнурок?

— Да-а-а, чёрт, а я думал, ты уже забыла про него.

— Хах, его забудешь! И вообще складывается ощущение, что ты немного привираешь в своём рассказе, Сэм, — она выглядит так, словно поймала меня на воровстве, — «не класснее и уж тем более не сексуальнее», хах, да он же фу, просто фу!

— Эй, хватит! Зато он очень эрудированный и интеллигентный человек, из замечательной и обеспеченной семьи. И он не носит футболки с прыщавыми идиотами из мультика!

— Ну да, зато он сам покрывается порой прыщами, как идиот из мультика! — К. давит на меня. — Видимо, ты был в сильном отчаянии, раз согласился на такого…

— Да, чёрт тебя дери, К.! я был в охеренном отчаянии! — мне хочется ударить её. — Я по-настоящему влюбился в Мюррея, который обошёлся со мной как с дерьмом на ботинке! Я каждый день, каждый грёбаный день думал о нём и не мог это всё остановить, я просто жил им, жил обидой на него! Мне было очень хреново, едва не до самоубийства!

— Прости, — моя подруга пристыжена, — прости-прости-прости, Сэмюэль…

— Просто не мешай мне рассказывать.

Как ты вспомнила, Джерри не красавец и не атлет, но он мне ровня. В общем, я позвонил ему в один из серых вечеров, и мы договорились провести время вместе. Это было романтичное свидание, у меня таких никогда не было, и множество тем для разговора, не как с Мюрреем… и всё же я не мог переступить через себя, мне было сложно с ним даже целоваться.

Не сказал бы, что у него изо рта воняло или что-то в этом роде, просто не те губы. Слишком мягкие. А язык такой склизкий, как желе.

Но время шло, и не одна неделя закончилась с тех пор, как я оставил Якоба и Мюррея трахаться в уютном гнёздышке.

На несколько дней мы улетели в Мадрид, где провели отличный уикенд… Джерри-Шнурок правда мне подходил, но потрахаться с ним я так и не мог.

Сколько раз он щупал меня за член в надежде, что это возбудит? Сколько раз он гладил меня по заднице и слюнявил моё ухо в претензии на секс? Мне кажется, раз сотню, не меньше. Но ничего не помогало, ни активное подливание мне скотча, ни заигрывания, ни намёки… и я понимал, что теряю Джерри.

Так вот получилось, что оттягивать секс больше не представлялось возможным, и я, немного выпив, пригласил его к себе на ночь.

— Сэмюэль, ты сегодня восхитителен, — лёгкий смешок, — впрочем, ты восхитителен всегда.

Джерри явно обрадовался, когда мы оказались в моей спальне. Липким взглядом он то обмасливал кровать, то меня. Да, ему было весело, а я вот чувствовал себя не очень.

— Ты щедр на комплименты, впрочем, как и всегда, ох, — мой тяжёлый выдох. — Ты никогда не чувствовал некую безысходность этой жизни, Джерри?

— А?

— Почему мы не можем быть с теми, с кем хочется? Потому что желания одного в любви не достаточно? Но разве это не нечестно? — Я говорил не с ним, а сам собой скорее. — Мы можем покорять горы, небо и космос, но не можем отдавать приказы собственному сердцу. С одной стороны, мы боги, а с другой — рабы. Часто думаем, что природа ошибается и считаем возможным спорить с ней и исправлять её ошибки; но так и не смогли продлить собственную жизнь и обуздать катаклизмы. Человечество слишком велико в своем невежестве и несостоятельности и слишком мало в своём праве; но отчего мы думаем наоборот?

— Эм, тебе не хочется быть со мной? — это всё, что он сообразил.

И да, мне не хотелось быть с ним. Это даже смешно быть с таким, как он. Джерри после Мюррея лишь мешок с помоями, он для меня то самое дерьмо на ботинке, он для меня тот, кем я был для Мюррея — замена, или попросту выход, вариант.