Бег сквозь лабиринт

– Неужели было так трудно просто отдать её мне! – Его меч со свистом рассёк воздух. – Я закончу начатое, и они далеко не уйдут, а вы… Вы останетесь здесь вместе с этим чудовищем, – он бросил уничижительный взгляд в сторону умирающего Тэлля.

– Чудовище это ты Лекс, – Элейн покрепче сжала меч в руках, – и мы сделаем вс, чтобы ты не выбрался отсюда!

Тэлль слышал последние слова Элейн и, медленно поднявшись, направился в сторону Лекса.

– Уходите, я задержу его! – он не узнал свой булькающий голос, – это наша война, Германус!

– Отойди мерзкий слизняк, – прошипел Германус, – не мешай, а побереги силы!

Он взмахнул мечом и в мгновения ока отсек голову Аркаду, которая тут же рассыпалась на миллионы кровавых брызг, как и тело, превратившееся в пузырящееся багровое озеро. Элейн поняла, что маг настроен более, чем решительно. Андрей не был таким умелым бойцом, как она, и Элейн приходилось гораздо чаще отбивать атаку Лекса. В отблесках свечей лицо Германуса приобрело жёлтый цвет, и огни плясали, словно бесенята в его алчных глазах. Одна мысль не покидала Элейн, что они не должны позволить Лексу уйти отсюда живым.

Пот струился по вискам и спине. Андрей устал гораздо быстрее, чем ему хотелось, он подбадривал себя заклинаниями исцеления, но силы были неравны. Лекс теснил их к стене, призывая все заклятия, которые рождало его мудрое сознание поражённое опухолью ненасытности, жажды славы, величия и вечной жизни.

Лязг мечей и искры сыпались на Элейн со всех сторон, она продолжала яростно отбиваться, но для наступления у неё не хватало решимости, ведь Германус был ей как отец.

Почему она ничего не помнит о том, как попала сюда, печать заклятия на её памяти была очень крепка и не давала возненавидеть Лекса, как он того заслуживал.

В какой-то момент, Андрей изловчился и, сделав выпад вперёд, пронзил Лекса длинным мечом. Магистр, рассмеявшись, отступил назад и, совершив быстрый пас руками, совершил невероятное. Рана на глазах изумлённых Элейн и Андрея затянулась!!!

– Этого не может быть! – Элейн отступила назад.

– Готовьтесь к смерти! – выкрикнул смеясь Лекс, – уничтожить меня не так просто.

– Таз сэв э водэхс рейлер! – прогремело у него за спиной, Лекс обернулся, и по его лицу пронеслась гримаса ужаса и негодования.

– Ты?! – он вскинул меч и бросился на Антона, читавшего заклинание. Девчонка Натали, куда она делась, как он успел вернуться так быстро, кипело в воспалённом мозгу магистра Лекса.

– Таз динво лэ эсривайну!

Элейн, кинулась к нему, пытаясь остановить Германуса, зная, что до последнего слова в заклинании, маг ещё не теряет своей силы. Древнее слово расщепления духа мага рубило воздух, словно раскалённый меч. Лекс яростно отбросил девушку в сторону, даже не заметив удар сзади, который нанёс Андрей.

– Селф сэ фай тубэ э уцед! – Антон спешил, листая древнюю книгу «Кайджаам», которая теперь сослужила снова ему добрую службу, оказавшись, в руках Аркада Тэлля. Никто из воинов не заметил её, лежащую возле камина.

– Замолчи!!! – гнев Лекса уже граничил с безумием. Он яростно отбивался от своей ученицы и Андрея, которые не давали ему подступиться к, читающему книгу, Антону.

– Ослей лив сир морф синк, рю нейп и зид тнеконни … – наконец Германусу удалось выбить книгу из рук Антона, которая перевернувшись, рухнула в кровавую лужу, что осталась от Тэлля. Андрей отскочил назад, чуть было не проткнутый мечом магистра. Теперь их трое, но силы не покидали старика. Тяжёлый бой измотал Элейн и, быстро подняв книгу, она бросила её Антону, не увидев приближающейся смерти – острый меч Лекса вошёл ей в грудь. Боль обожгла сердце, и вся жизнь пролетела перед глазами. Она видела теперь всё как в замедленном танце, как падает из рук меч, как его подхватывает Андрей, его застывшие слёзы и новые выпады в сторону убийцы. Антон вытирает рукавом страницу…

Вот она бежит босиком по высокой траве маленькой девочкой. Тёмные тучи опускаются на деревню и всех жителей пронзают ослепительные молнии. Она видит ужас в глазах людей и бежит поскорее увидеть маму. Белое зарево смерти играет в глазах ребёнка. Всё сожжено, и она одна стоит над телом мёртвой матери. Жёсткая мужская рука хватает её за шиворот и тащит за собой. Она упирается, Элейн чувствует, как слёзы душат её, как больно дышать, воздух становится холодным, скользким, и она ничего не видит кроме тьмы. Грязный барак, пинки и подзатыльники. Девочка с копной чёрных грязных волос чистит чаны от зелий, они мерзко воняют, и её бедные ручки покрыты язвами…

Потом она в каком-то удивительном месте именуемом храмом и бородатый волшебник целует её, как и всех девушек в губы, словно пробуя на вкус. Грязные одежды сменили золотые сандалии и белоснежные туники, теперь её волосы заплетены в две тугие косы. Это были самые счастливые годы в жизни девочки. Она помнила своих подруг, которых потом не стало, она слишком рано узнала, что чувствует выпитый до дна человек – безумие в глазах, судороги, боль и мучительная смерть.

Однажды он пришёл, Элейн впервые вспомнила за все эти годы его лицо и его взгляд…