Бег сквозь лабиринт

– Да, – без обиняков ответила Наташа, – сегодня самолёт в Москву, а оттуда в Германию. Только никому ни слова, – она прижала указательный палец к губам и лукаво сузила глаза.

– Могила, ты ж меня знаешь. А что в такую даль?

– Не знаю, но ты была в чём-то права, Антон мне многое рассказал. Я благодарна ему, что он открыл мне глаза. И знаешь, он оказался не таким уж плохим, хотя сам сказал, что у него руки по локоть в крови, и он заслуживает смерти.

– Так и сказал? – удивилась Азиза, на что Наташа, кивнув начала свой рассказ. Она не утаила ничего и снова попросила только об одном – никому, ни о чём не говорить.

– Я не могла это носить в себе, и скажу тебе одну вещь, раньше я считала это сном, но теперь понимаю, что ошибалась и это были предвестники того, что должно случиться со мной в будущем.

– Я не понимаю о чём ты, – округлила тёмные глаза Азиза, – ты хочешь сказать, что с тобой это было раньше, ты бродила во сне и проходила сквозь зеркала?!

– Не знаю, я была совсем маленькая и плохо помню… Однажды мне, приснился сон, что я вошла в зеркало, помню всё обрывками. Мне не было страшно, я бродила по свежескошенной траве, а в моих волосах играло солнце, мне было так хорошо там. Однажды мама меня отругала за то, что я бегала на улице и, не помыв ноги, легла в постель…

… —Это что же такое, Наташа, вся простынь в грязи, ты, что босиком на улице бегала?!

– Мама, ты, же меня сама перед сном купала…

– Тогда я и представить не могла, что через много лет грязные простыни расскажут мне о многом. В тот день я вспомнила, что со мной происходило в детстве. Антон мне открыл как будто глаза, и я поняла, что те сны были проникновением в другую реальность. Я всегда возвращалась целая и невредимая, может потому, что была всего лишь маленьким чистым ребёнком. Тогда мне этого не дано было знать.

– А зачем ты понадобилась Тэллю, мало ли таких как ты, сейчас столько экстрасенсов расплодилось, как грязи, – улыбнулась Азиза.

– В нашем разговоре промелькнуло слово – сияющая, так Антон назвал меня. Впервые слышу о таком, что человек источает какой-то свет или силу и кто-то может питаться этим светом.

– Как вампир что ли?

– Не пойму до конца. Мы больше не говорили об этом. Честно признаюсь, мне становится страшно, при мысли, если б Антон довёл бы свои планы до конца, и я стала бы послушным орудием в руках Тэлля. Одна мысль меня волнует, что Антона могут убить, как его предыдущих двойников за неисполнения приказов Тэлля. Я вот что думаю, а что если мой Антон не тот, за кого себя выдаёт, меня очень беспокоит это. Когда мы расставались, я вспомнила о его предупреждении – никогда первой не начинать разговор, что я могу проникать в другие миры.

– А ты? – Азиза с напряжением слушала рассказ подруги, – неужели заговорила об этом?

– Так всё вышло само собой, а потом я вспомнила о его предостережении, и мне стало… страшно, что ли, хотя, пока я не знаю чего мне бояться, одно пугает, вдруг со мной рядом совсем другой человек.

– А нельзя узнать это, не могут же они быть похожи друг с другом совершенно, что-то должно выдать того другого.

– Иногда мне кажется, что Антон стал другим, хотя прошло всего два дня, всё настолько странно, и я себя чувствую отрезанной от мира.– Наташа опустила глаза и, бросив сигарету вниз, наблюдала, как она катится, подпрыгивая по наклонной крыше.– Я не пойму, что Нугман так взбесился…

– Да тут кое-что случилось. —Азиза присела на маленькую табуретку, – Журавлёв, его крестный, недавно разговаривал с ним, и как позже выяснилось о тебе.

– Интересно, я помню его секретаря Машу, мне она понравилась, такая умная и красивая девушка, что не часто встретишь. Да, и что он про меня говорил?

– Он говорил о каком-то заговоре против тебя, что тебя хотят использовать, то есть всё, о чем я тебя предостерегала, оказалось правдой. Ну ты и сама сейчас подтвердила это. – Азиза немного помолчала и добавила, что пора уходить, пока сюда кто-нибудь не нагрянул, – поговорим по дороге.

Осторожно спустившись с чердака, Наташа прикрыла люк и, спрыгнув вниз, поправила кепку, сползшую на глаза. Азиза грустно посмотрела вниз в пролёт этажей и, облокотившись на перила, вздохнула.

– Знаешь, только сейчас начинаю понимать, как мы быстро повзрослели, всё не так как прежде. Мне так жаль, что у тебя не сложилось с Серёжей, прости, но…

– Но я не люблю его, Зизка, – прервала ее Наташа, – я люблю Антона, и тебе остаётся только пожелать мне удачи.

Азиза обняла подругу и, коснувшись её щеки губами, сказала, что она всегда хотела ей лучшего.

– Я устала и уже настроилась, что придётся уехать, эти ночные видения-прогулки выматывают меня, я стала такая раздражительная. Да и кроме тебя меня в этом городе ничего не держит.

– А мама?

– Она наплевала на меня, впрочем, как и всегда в последние годы, – угрюмо ответила Наташа. – Наверное, я сама виновата, что мама такая стала.