Бег в золотом тумане

   -- Ну, чё хлеборезки раскрыли? Целоваться будем, или пузыриться? Через мгновение, перед нами стоял наш спаситель. Тощий, босой, с лихорадочно поблёскивающими глазками и с грязными бинтами, болтающимися вокруг шеи. В здоровой руке он держал Серёгин пистолет. А переломанная рука болталась плетью и вызывала чувство сострадания.

   Я кинулся к Феде, обнял тщедушное тельце, и простил ему всё сразу и бесповоротно! Юрка, бросив на него испепеляющий взгляд, взял нуровский автомат и ушёл в дозор. Бабек кинулся к ишакам. Я усадил Фёдора около костра и принёс покушать. Он ел, словно волчонок: урча и повизгивая. Ложка то и дело выскальзывала и падала. В конце концов, не выдержав её провокаций, Федя начал есть просто - через край отхлёбывал варево и стонал от удовольствия... Глядя на него, я думал о том, что бумеранг - это не только деревяшка, возвращающаяся на исходную позицию, но и нечто, относящееся к философской категории.

   Отыскав с Серёгой этого несчастного и вернув к жизни, мы возействовали на его душу и тем самым спасли себе и остальным жизнь.

   Потом мы с Кивелиди стали обдумывать, как лучше устроить засаду на Учителя и его людей. Через некоторое время к нам присоединились Лейла с Наташей. Растерянно улыбаясь, они рассказали, что чуть не погибли. Оказывается, как только они вышли из убежища, обвалился кусок скалы, под которым они стояли. Я обнял обеих девушек и повёл к Феде. Подойдя к костру, я рассмеялся: Прошло минут пятнадцать, как я отошёл, а Федик всё ещё рычал и рвал пищу своими железными челюстями, больше похожими на мясорубку. Подошёл Бабек. Я спросил про ишаков.

   -- Всё готово, Руслан! Нада уходить!

   -- Кандалы бы вам снять! -- помогая укладывать тяжелый рюкзак, напомнил нам Федя о недавнем рабстве. -- С ними далеко не убежишь!

   -- Возится некогда! -- возразил Сергей. -- Перебьем цепи, а остальное потом снимем.

   Пока мы таскали вещи, Федя нашел на промплощадке кувалду с зубилом. Разбив кое - как цепи, мы навьючили ишаков и быстро стали спускаться вниз к реке.

Но не прошли мы и нескольких метров, как увидели силуэт человека. Даже в темноте мы узнали его и вздрогнули!

Лицо, как и все тело, было покрыто мусором, налипшим на влажные раны и воспаленную кожу. В его дергающихся руках прыгал автомат. Он пытался стрелять, но сделать этого почему-то не мог. Он злобно выл, борясь с непослушным оружием, но, слава богу, безуспешно. Юрка бросился к окаменевшей Наташе и, обняв ее за плечи, стал приговаривать:

   -- Тихо милая, тихо... Давай без глупостей... Это просто детский фильм такой... Ужастик называется...

   Мы же с Сергеем бросились к монстру, но он, кинув в меня автоматом, убежал за скалы.

   -- Автомат у него... -- удивленно пробормотал Сергей, глядя ему вслед. -- Как говорил Ходжа Насреддин, если это кошка, то где же плов? А если это плов, то где же кошка? Значит, наших охранников завалил этот тип, а не Федя...

   -- Пошли, пошли, -- зашипел на него Житник. -- Сейчас Наташка опять в обморок рухнет и придется нам еще полчаса здесь торчать...

   -- Вы идите, а я за ним побегу, -- выпалил Сергей, явно решившийся навсегда покончить с назойливым полутрупом. -- А то он на каждом километре приставать будет. Надоело.

И, сверкнув глазами, побежал вниз по склону.

   -- Хозяин -- барин... -- протянул Юрка, пожав плечами.

   Мы вернулись к своим ишакам, поправили поклажу и спешно двинулись вниз по тропе. И через сотню метров наткнулись на Сергея, почему - то стоявшего на коленях. Перед ним лежал наш преследователь. Прикопав его и обложив камнями, мы двинулись навстречу неизвестности...

   ***

   А Абдурахманов в это время ехал, с вооруженными до зубов головорезами, в аэропорт. Несколько дней назад поняв, что вертолеты, нанятые от имени Управления геологии, не долетели до Уч-Кадо, он занялся поисками подставного лица. Нашел его в виде родственника жены, занимавшего довольно значительный пост в Министерстве здравоохранения.

Узнав об Уч-Кадинском золоте, этот чиновник запросил себе половину добычи и, получив

   согласие, в один день договорился о предоставлении Тимуру санитарного вертолета.

   Приехав в аэропорт, Абдурахманов узнал об исчезновении в районе Барзангинского горного узла машины с коварным Ходжой Насреддином. Естественно, он не поверил в катастрофу. Отрицательные эмоции переполняли Тимура, и в любую секунду он мог лопнуть от их передозировки:

   -- Убью! Всех убью! -- Повторял он, шагая по аэродромным плитам. -- И этого паршивого грека, и этого негодяя Ходжу! Оболью керосином и сожгу!

   -- Зачем тебе пачкаться, Тимурчик! Разреши эту приятную работу сделать нам, -- недобро улыбаясь, вторил ему, шедший рядом, наемник по прозвищу Хирург.

   -- И клянусь Аллахом, если ты не получишь полного кайфа, то мы с Сафаром съедим друг другу уши!

   -- Не сомневайся начальник! -- подтвердил исполнение ушного харакири второй наемник Сафар.

   -- Хирург в этом деле профессор! Не постесняюсь сказать, почти - академик!

   Он в Чечне "такое" выделывал -- сам Хаттаб удивлялся...

   ***

   Через полчаса мы вышли на тропу, по которой два дня назад шли в город, довольные, полные радужных планов, с мешками, полными золота.