Бег вслепую

— Они не верили тебе, Вацлав. Бакаев не доверил тебе разрушить собственную организацию и сделал это так, чтобы со стороны все смотрелось как следует. Меня тоже лишили доверия; но я был продан Слейдом, который является членом вашей банды. Ты — совсем другое дело, тебе дали зуботычину твои же люди. Как ты при этом себя чувствуешь?

Вацлав Кенникен был спокойным человеком и хорошим агентом — он не позволил эмоциям взять над собой верх. Он повернул голову и посмотрел на меня.

— Я выслушал эту сказочную историю с большим интересом. Ты хороший рассказчик, Алан, но это не поможет тебе избавиться от своих проблем. Ты не…

Дверь открылась, и в комнату вошли два человека.

Кенникен повернулся и спросил нетерпеливо:

— Да?

Более крупный мужчина сказал по-русски:

— Мы только что вернулись.

— Я вижу, — произнес Кенникен без выражения. Он махнул рукой в мою сторону. — Позвольте мне представить вам Алана Стюартсена, человека, которого вы должны были привезти сюда. Что случилось? Где Игорь?

Они переглянулись, и крупный мужчина сказал:

— Его отвезли в госпиталь. Он получил сильные ожоги. Когда…

— Превосходно! — воскликнул Кенникен с сарказмом в голосе. — Просто замечательно! — Он повернулся и обратился ко мне: — Что ты на это скажешь, Алан? Юрия мы тихо и незаметно переправили на траулер, но Игорь оказался в госпитале, где ему начнут задавать вопросы. Что бы ты на моем месте сделал с такими идиотами?

Я усмехнулся и сказал без особой надежды:

— Пристрелил бы.

— Сомневаюсь, что пуля сможет пробить их чугунные черепа, — произнес он едким тоном. Он с ненавистью посмотрел на большого русского. — И почему, черт возьми, вы начали стрелять? Можно было подумать, что разразилась революция.

Тот беспомощно показал на меня.

— Он это начал.

— У него не должно было появиться такой возможности. Если трое не могут без лишнего шума взять одного, тогда…

— Их было двое.

— Вот как! — Кенникен бросил на меня быстрый взгляд. — Что произошло со вторым человеком?

— Не знаю, — он убежал, — ответил верзила.

Я бросил небрежно:

— Ничего удивительного. Это был просто турист из отеля.

Внутри я весь кипел. Так, значит, Кейз просто убежал, бросив меня в трудном положении. Он не сдал меня в руки Кенникену, но если я смогу выбраться из этой переделки, то должен буду предъявить ему определенный счет.

— Вероятно, он и поднял тревогу в отеле, — сказал Кенникен. — Способны вы хоть что-нибудь сделать как следует?

Верзила начал оправдываться, но Кенникен сразу лее его оборвал.

— Чем занят Ильич?

— Разбирает на части машину. — Голос его был угрюмым.

— Так иди и помоги ему. — Они оба повернулись, но Кенникен быстро произнес: — Не ты, Григорий. Ты останешься здесь и присмотришь за Стюартсеном. — Он передал свой пистолет коротышке.

Я спросил:

— Могу я выпить еще, Вацлав?

— Почему бы и нет, — ответил Кенникен. — Тебе не грозит опасность стать алкоголиком. Ты не проживешь так долго. Смотри за ним получше, Григорий.

Он покинул комнату, закрыв за собой дверь, и Григорий занял передо мной свой пост. Я очень медленно подтянул под себя ноги и поднялся с кресла. Не сводя с меня ничего не выражающих глаз, Григорий поднял свой пистолет, и я улыбнулся ему, показав на свой пустой стакан.

— Ты слышал, что сказал начальник? Мне позволено выпить еще.

Дуло пистолета опустилось вниз.

— Я буду стоять сразу позади тебя, — сказал он.

Я пересек комнату и подошел к шкафчику с напитками, разговаривая на всем пути.

— Я готов поспорить, что ты родом из Крыма, Григорий. Твой акцент весьма характерен. Я прав?

Он сохранил молчание, но я продолжил свою болтовню.

— Здесь, кажется, нет водки, Григорий. Самый близкий к ней напиток это броннивин, но он приводит к плохим последствиям — сам я предпочитаю его не пить. Честно говоря, я не особенно люблю и водку. Для меня нет ничего лучше скотча. Да разве и может быть иначе, если я и сам шотландец?

Позвякивая бутылками, я слышал, как Григорий дышит мне в затылок. Скотч оказался в стакане, а следом за ним и вода, после чего я повернулся, держа стакан в приподнятой руке, и обнаружил Григория, стоящего в ярде от меня с пистолетом направленным точно мне в пупок. Как я уже говорил, пистолет имеет свое предназначение, и сейчас он ему полностью соответствовал. Это превосходное комнатное оружие. Едва я сделаю что-нибудь глупое, например, выплесну ему в лицо свою выпивку, как он аккуратно прострелит меня насквозь до самого позвоночника.

Я поднял стакан на уровень рта.

— Skal, как мы говорим в Исландии.

Я был вынужден держать свою руку высоко поднятой, так как в противном случае баллончик с бутаном выпал бы из моего рукава, и поэтому прошел через комнату в несколько жеманной манере, после чего снова сел в свое кресло.

Григорий смотрел на меня с оттенком осуждения в глазах.

Я сделал маленький глоток из стакана, а затем переместил его из одной руки в другую. Когда я закончил свои манипуляции, баллончик с бутаном был зажат между сиденьем и подлокотником моего кресла. Посмотрев на Григория, я снова приветственно приподнял стакан, а затем принялся с интересом изучать огонь, жарко пылающий в камине.