Бегемот

– И что за дело? – спросил Зеленин. – Кстати, чаю не хотите?

Он указал ножом на аппарат справа от себя. Как и все здесь, аппарат был выкрашен в белый цвет, но на лицевой стороне торчало множество цветных краников. Под каждым было подписано, какой именно чай можно из него получить. Термометр показывал 90 градусов по Цельсию.

Вместо чашек на поддоне были закреплены пакеты с трубочкой. Такой же пакет уже парил рядом с Зелениным. Цветовой маркер сигнализировал, что внутри те же 90 градусов. Совсем сдурел этот доктор! Мало того, что в самом пекле сидит, так еще и кипяток хлещет. Кстати, насчет сдурел. Я присмотрелся к котлетам. На вид самые обычные, сублимированные.

Кроме меня, к котлетам присматривался рыжий кот. Он парил над чайным аппаратом под самым потолком, распластавшись вдоль воздуховода. Котики отправились в космос на пару лет позже человека, но уже полностью в нем освоились. Летают по всему модулю, а самые шустрые и к соседям в гости выбираются. Все воздушные фильтры шерстью забиты. Даже мой модуль уж на что далеко от Космозоо, а все равно раз в неделю приходится менять и чистить фильтры. Впрочем, котиков у нас любят. А кто не любит, им лучше бы не забывать, что летающие котики могут нассать не только в тапки.

Нет-нет, обычно они ведут себя очень прилично. Даже космический туалет освоили. Тыкаются мордочкой в кнопку, включают всасывание и делают свои дела. Но это если их не разозлить, а характеры у котиков, как и у людей, бывают разные.

– Нет, спасибо, доктор, – сказал я, проплывая вперед. – Давайте-ка лучше вашей пропажей займемся.

– А что у нас пропало? – с интересом осведомился Зеленин.

В такие моменты я понимаю тягу некоторых космонавтов к насильственным методам межличностной коммуникации. Понимаю, но, разумеется, категорически не одобряю.

– У вас же бегемота украли, – напомнил я.

– Как украли?! – вскинулся Зеленин.

Котик насторожил уши.

– Вот так и украли, – строго сказал я. – В интернете уже полчаса по всем каналам трубят, а вы тут чаи гоняете!

Точнее говоря, полчаса назад кто-то выложил запись с видеокамеры из бегемотской секции. Почему он не прислал запись сразу ко мне – не знаю. Когда найду того, кто это сделал – обязательно спрошу и проведу с ним очень строгую профилактическую беседу, но вначале надо найти пропавшее животное.

– Где его секция? – произнес я. – Показывайте!

Отложив в сторону бутерброд, Зеленин торопливо отстегнулся и поплыл в коридор. Я последовал за ним. В принципе, мог бы и сам справиться. Каждый люк был снабжен аккуратной табличкой с информацией, кто по ту сторону живет, а экран справа от люка показывал, насколько хорошо ему там живется. Сплошь зеленые огоньки настраивали на умиротворяющий лад.

На третьем люке значилось "бегемот Александр". Зеленин, даже не взглянув на экран, повернул рычаги и распахнул люк. Мы вместе заглянули внутрь. Внутри было пусто.

– Ну и где бегемот, милейший? – строго спросил я.

Зеленин неуверенно пожал плечами. На мой взгляд, пожалуй, больше испуганно, чем неуверенно. Для меня это верный знак – пора брать подозреваемого в оборот. Только аккуратно. Космос – это "поспешай медленно".

Я еще раз заглянул в люк, окинув секцию внимательным взглядом. Внутри все было серым. Серые стены, серые агрегаты по стенам, серые ремни, свободно плывущие в невесомости, даже приглушенный свет казался серым. Мне бы тут было неуютно, а вот бегемоту – в самый раз. В одиннадцать была прямая трансляция на Землю. Я смотрел. Бегемот выглядел совершенно спокойным и с аппетитом хрумкал на камеру какой-то зеленью. А вот Зеленин уже тогда показался мне каким-то нервным.

– Прошу, доктор, – сказал я, делая приглашающий жест.

– Зачем? – осторожно спросил Зеленин, опасливо заглядывая внутрь секции.

"Чтобы ты меня тут не запер, маньяк хренов", – мысленно ответил я. Другого выхода из секции не было. Вслух же я сказал:

– Будем осматривать место преступления и вы, как специалист, будете оказывать содействие следствию.

– А, ну да, – отозвался Зеленин и заплыл внутрь.

Я последовал за ним. Взгляд изнутри ничем не отличался от взгляда снаружи – серо и пусто. Как-то даже слишком пусто.

– Итак, доктор, – сказал я. – Трансляцию с бегемотом я смотрел, она закончилась около 11:15.

Я вопросительно взглянул на Зеленина. Тот очень быстро кивнул.

– Это значит, что в 11:15 бегемот здесь был, – сказал я. – А в 11:40 запись с вот этой камеры утекла в сеть. На ней бегемота уже нет.

Я указал на камеру в… ну пусть будет левом верхнем углу. В невесомости с этим "верх-низ" сложно. Там, где установлено оборудование, обычно ориентируются по нему. Куда указывает верх большинства надписей, там, соответственно, потолок. Напротив него – пол. Ну а если ничего не подписано и вход не под прямым углом, то всё очень условно.

Зеленин посмотрел на камеру, как на злейшего врага.

– И где вы были в этот промежуток времени? – строго спросил я.

Взгляд Зеленина сразу выдал, что ответ на этот вопрос будет чертовски интересен.

– Здесь, – ответил Зеленин. – То есть, в регистрационной, – тотчас поправился он. – Чай пил.