Беги!

– Сливаешься, да? – с презрением сказала она, убрав руку.

– Слушай, ты где кроссовки берёшь? Как там, совсем цены буржуйские? Может, есть бюджетный вариант, типа модели «В последний путь»?

Девятый круг

Простите тех, кто искал

Пошлите тех, кто нашёл.

Достойно встретим финал

На нашем радостном шоу!

Я перекрыл воду и газ, написал записку. Без лишней лирики, просто – фамилия, имя, отчество, адрес, номер телефона, с кем можно связаться. Свернул бумажку и положил в карман спортивных штанов. Застегнул молнию.

Постоял на пороге, раздумывая, не забыл ли чего. А даже если забыл – какая разница? С этими проблемами будут разбираться другие. Телефон и наушники я оставил дома, взял только ключи.

Без десяти двенадцать ночи я вышел в подъезд и запер дверь. Как будто отрезал всю прошлую жизнь и пошёл дальше налегке. Бегом спустился по ступенькам. Ноги болели. Особенно ступни. Но ежедневный бег приучает относиться к боли философски: она просто есть. С ней можно жить. Боль – не повод переносить тренировку.

Выйдя из подъезда, я нос к носу столкнулся с Леной. Она стояла у двери, докуривая сигарету.

– Как можно бегать и курить? – поёжился я.

– А ты что, моя училка? – огрызнулась Лена.

– Ну, вообще-то, я по образованию – учитель русского и литературы. Шах и мат, двоечница!

– Ой-ой, ну всё, стыдно-стыдно! – Закатив глаза, Лена выбросила окурок и взяла меня за руку.

Мы медленно пошли к спящей школе по вымершему двору. Все окна чёрные, ниоткуда не доносится ни звука. Ночь затаилась и ждала. Весь мир ждал, неподвижный, и только мы вдвоём шли вперёд.

– Придёшь ко мне на похороны? – буднично спросила Лена.

– Ну, если ты настаиваешь…

– Приходи, будет весело. Посмотришь, сколько человек реально придёт на похороны популярного блогера с двумя миллионами подписчиков.

– Два миллиона! – покачал я головой. – И что, все повелись на твои селфи?

– Нет, конечно. В основном – на видосики.

– Я б посмотрел…

– А я бы почитала твои книги…

– А я бы хотел, чтобы мы снова пришли вдвоём ко мне домой…

Её рука крепче сжала мою.

– Заткнись, – попросила Лена.

В гнетущей тишине мы прошли через калитку. В тот миг, когда мы ступили на асфальт беговой дорожки, где-то далеко начали отчётливо бить часы. Лена нахмурилась:

– Это что – на «Опере»?

– Похоже… – Я и сам не мог поверить ушам. Сколько дотуда? Километров десять? Никак не меньше.

Дрогнула земля.

– Осторожно! – Лена дёрнула меня за руку.

Сделав шаг в сторону, я обернулся. Приходилось поверить глазам, потому что больше верить было нечему. Из земли поднималась каменная крепостная стена с зубцами. Она поднималась равномерно, окружая стадион, отрезая нас от всего остального мира. Ад принял вызов.

Стена росла быстро и беззвучно. Когда часы закончили бить двенадцать, она остановилась.

– Метров восемь, – сказал я, глядя вверх.

Фонари остались по нашу сторону, и дорожка была хорошо освещена, однако мы знали, что это не имеет никакого значения.

– Отлично! – крикнула Лена. – Теперь тебе не сбежать, ссыкливый выродок! Будешь плясать, пока не сдохнешь!

Невесть откуда взявшийся порыв ветра принёс истерическое хихиканье. Лена отпустила мою руку.

– Беги, – бросила она, и мы одновременно понеслись вперёд.

Шаг за шагом, выдох за вдохом, один удар сердца за другим. Обожжённые ступни горели, заставляя стискивать зубы. В таком состоянии я бы и десяти минут не пробегал, даже в самых идеальных условиях. Но сейчас выбора не оставалось. «Беги!» – слово-проклятье, впервые выкрикнутое Виталием, толкало нас в спины, и один шаг следовал за другим.

С грохотом, напоминавшим автоматную очередь, взорвались фонари, на асфальт посыпались осколки. Они захрустели у меня под ногами. Очередной порыв ветра, визгливый хохот. Тьма сгустилась.

Не было видно ничего. С тем же успехом можно было бежать с закрытыми глазами…

И я закрыл глаза.

Асфальт вспыхнул алым. Снизу поднялся жар, тяжело выдохнула Лена.

Дорога уводила вперёд, бесконечно вперёд, в темноту. И мы побежали быстрее, не сговариваясь.

– Приветики! – взвизгнул чёрт, появившись перед нами.

Как и в прошлый раз, на дороге, он скакал задом наперёд, отчаянно кривляясь. Лена молча показала ему средний палец.

– Бедные детишки! Даже потрахаться не успели перед смертью. А может, сейчас? Мы ведь не торопимся! Ложитесь на асфальт, он тёплый! Можете даже не предохраняться, я гарантирую отсутствие последствий! – Чёрт сложился пополам от смеха, но не остановился. Он летел.

Мы бежали молча. Не стоило тратить дыхание на эту тварь. Нам пригодятся все вдохи и выдохи, каждый удар сердца.

– Повали её на пол и засунь поглубже кол! – пропел чёрт. – Что, не хочешь? Ну, я сам тогда!

Его огромное достоинство поднялось, раздулось. Чёрт, возбуждённо сопя, подлетел к Лене. Я сбился с шага.

– Беги! – выкрикнула она.

Я бежал. Выворачивал голову, глядя, как чёрная обезьяна, глумливо хихикая, виснет на Лене. Она отбивалась от него, как могла, но чёрт был ловок, как… как чёрт.

– Туда-сюда-обратно, тебе и мне приятно, туда-сюда-обратно…