— Уважаемый Эйо! — поклонился эльф. — Ты мудр и проницателен. Ваши волосы — драгоценнейшая награда, которую мы можем только мечтать получить. Но, клянусь, мы не собираемся выпрашивать у тебя их. Только тебе решать, достойны мы вашего дара или нет. И без него мы просим разрешения помочь вам. Нас послала к тебе королева Эринетты. Она узнала, что ваш прекрасный могучий народ одолевает какая-то болезнь, и приказала нам явиться к тебе. Я маг и сведущ в лечении многих болезней. А эта девушка — моя помощница, очень сильная магичка. Позволь нам выполнить повеление нашей королевы.
Вудхаус снова поклонился, и Эби тоже торопливо склонила голову, даже не пытаясь возмущаться, что она никакая не помощница. Довольно и того, что Вудхаус выполняет задание за них двоих.
— Доводилось ли тебе лечить кого-то, кроме своих соплеменников? Или людей? — прогудел Эйо.
— Да, — твёрдо заверил Натаниэль. — Я лечил многих… разумных существ.
Вудхаус говорил о животных и совершенно искренне. Он считал собак умнее некоторых людей, а кошек — много порядочнее значительного количества женщин.
— Докажи, — велел вожак. — У нас уже были маги, но они не смогли ничего сделать, хотя были искусными целителями. Я не верю, что вы поможете, но согласен попробовать. Но без проверки я не подпущу чужака к своим подданным. — Он мотнул головой в сторону пожилого пегаса с седой гривой. — Это мой советник Оби. Поможешь ему — я позволю вам поговорить с моими соплеменниками.
Оби с достоинством вышел вперед. Он чуть прихрамывал.
— Суставы? — едва слышно пробормотала Эби, и эльф одобрительно посмотрел на нее.
— Ты позволишь осмотреть себя, о мудрый Оби? — велеречиво осведомился эльф и добавил несколько восхищенных эпитетов. Горни, слушая, как он заливается, понимала, что ей бы никогда не хватило выдержки и спокойствия общаться с высокомерными пегасами, даже если бы она их не боялась.
Пока эльф щупал опухшие суставы жеребца, Горни наблюдала за малышами-пегас-ли, которые играли рядом с матерями неподалеку. Малыши были ниже ее пояса, смешные и неуклюжие, и их бояться не получалось. Фобия просто не воспринимала их как полноценных лошадей. А вот их матерей — вполне, поэтому Эби старалась на них не смотреть.
Еще она страшно страдала, что сейчас бесполезна и ее задание выполняет Вудхаус. Под руку ему она соваться не собиралась — и из-за страха, и из уважения к целительским умениям, поэтому огляделась, прикидывая, где можно поставить наковальню. Вместо мехов она бы использовала заклинание, печь можно поднять из камня, а молот и наковальня увеличивались так, чтобы с ними можно было бы работать.
Но взгляд ее возвращался к Натаниэлю. Руки с острыми ногтями двигались очень легко, и Эби видела, как закручиваются вокруг колен Оби зеленоватые коконы заклинаний. Эльф обращался с ними, как умелая пряха с нитями, и вот уже уходило воспаление, суставы становились тоньше, сдувались отеки.
— Все, — поднялся Вудхаус. Он даже не устал, только глаза стали яркими, цвета молодой листвы, да острые кончики ушей побледнели. — Мудрый Оби, попытайтесь пройтись.
Жеребец сделал шаг, другой, недоверчиво мотая головой и касаясь губами колен… а потом вдруг загарцевал, сорвался в галоп и несколько раз проскакал вокруг поляны, на которой возлежал вожак со свитой, прежде чем остановиться.
— Этот эльф действительно знает толк в целительстве, — проговорил Оби степенно, но уши его дергались от радости и копыта притопывали.
— Что же, — кивнул вожак величаво, — ты доказал свою ценность и умения, эльф. Я разрешаю вам поговорить с теми, кого затронул странный мор. Но заставлять их говорить с вами я не буду. Если вы выясните причину и сможете помочь, вы заслужите награду. А мудрый Оби станет вашим сопровождающим и ответит на вопросы. Идите же.
Эби заставила себя поклониться и с радостью отступила. Один жеребец рядом все же лучше, чем несколько десятков. Это если выбирать.
— У нас нет целителей, — старый пегас ступал рядом так мягко, будто невесомо, и говорил спокойно. — Наш народ никогда не болеет, а старость, — он переступил с ноги на ногу, — это не болезнь, увы. Однако с поворота года многие жалуются на недомогание.
— Какого рода? — Вудхаус оживился. — Болезнь затрагивает внутренние органы или проявляется внешне?
Эби шла в десятке шагов от огромного пегаса, слушала разговор и опять любовалась малышами и подростками-пегас-ли. Но если малыши были рядом с матерями, то подростки носились небольшим веселым табуном совершенно без присмотра. Один подобрался сзади, ткнул ее в спину и, когда она, взвизгнув, подпрыгнула, тоже испуганно отскочил, склонив большую голову.
— Вкусно пахнет, — сказал он, жмурясь. — Дай, двуногая!
«Это всего лишь ребенок, — сказала себе Эби, развязывая рюкзак и глядя на похожие на лишайные пятна на его боках. — Просто дитя, а никакая не лошадь».
Издалека раздраженно заржала пегас-са, рядом с которой топтался малыш-жеребенок: «Вифи, немедленно отойди от этой двуногой!»