Беги, Четверг, беги, или Жесткий переплет

Вагон воздушного трамвая оказался совершенно обычным – чистенький, примерно на сорок посадочных мест, да и стоя в нем могло разместиться немало народу. Двери с шипением закрылись, я села на переднее место, и вскоре под жужжание электромоторов мы легко заскользили над озерами Керни. Раз уж судьба явно привела меня сюда не просто так, я внимательно осмотрелась, пытаясь понять, откуда ждать напасти. Водитель-неандерталец держал руку на рычаге и рассеянно глазел сквозь лобовое стекло на открывающуюся с высоты панораму. Время от времени он шевелил бровями и принюхивался. Вагончик был почти пуст – всего семь пассажиров, все женщины, и ни одной знакомой.

– Третье по вертикали, – произнесла вдруг коренастая женщина с газетой, обращаясь не то к себе, не то к нам. – «Раздражающе любопытный», семь букв.

Никто не ответил. Тут мы без остановки проплыли мимо станции Криклейд, и крупная, дорого одетая дама громко запыхтела, тыча в водителя зонтиком.

– Эй, ты! – взревела она, как почуявший близкий шторм капитан. – Ты в своем уме? Я хотела сойти в Криклейде, черт тебя подери!

Водитель с невозмутимым видом пропустил оскорбления мимо ушей и пробормотал извинения. Громогласную даму это не удовлетворило, и она, кипя от злости, принялась тыкать маленького неандертальца зонтиком в бок. Вместо того чтобы закричать от боли, он только поморщился и потянул за какой-то рычажок. Дверь кабины закрылась, отделив вагоновожатого от пассажирки. Я встала и вырвала у злобной тетки зонтик.

– Какого?.. – вознегодовала было она.

– Прекратите, – перебила я. – Это недостойно.

– Чушь! – рявкнула она. – Это же всего-навсего неандерталец!

– Надоеда! – вдруг выпалила одна из пассажирок, глядя на рекламный плакат «Гравиметро».

Мы со вздорной особой недоумевающе уставились на нее, не понимая, к кому это относится. Женщина посмотрела на нас, вспыхнула и сказала:

– Нет-нет. Семь букв, третье по вертикали. «Раздражающе любопытный».

– Прекрасно, – пробормотала дама с кроссвордом и нацарапала ответ.

Я вернула зонтик скандалистке, та продолжала сверлить меня злобным взглядом, покачиваясь на высоких каблуках. Нас разделяло всего два шага, но она не собиралась садиться первой. Я тоже.

– Еще раз тронете неандертальца, и я арестую вас за нападение, – пообещала я.

– Насколько я знаю, – ядовито заметила дама, – согласно закону, неандертальцы относятся к классу животных. И ткнуть неандертальца зонтиком – все равно что ткнуть мышь!

Я начала заводиться, а это всегда не к добру. Того и гляди, сделаю какую-нибудь глупость.

– Возможно, – признала я. – Но я могу арестовать вас за жестокое обращение с животными, нарушение спокойствия и еще много за что!

Вздорная особа ничуть не испугалась.

– Мой муж – мировой судья! – заявила она, словно выложила козырь из рукава. – Так что я могу устроить вам очень большие неприятности. Как ваше имя?

– Нонетот, – с готовностью ответила я. – Четверг Нонетот, ТИПА-27.

Дамочка заморгала и перестала копаться в сумке в поисках ручки и бумажки.

– Та самая, из «Джен Эйр»? – спросила она, мгновенно размякнув.

– Я видела вас по телевизору! – защебетала женщина с кроссвордом. – По-моему, вы чересчур уж любите вашего дронта, вот что я вам скажу. Могли бы поговорить о «Джен Эйр», «Голиафе» или об окончании Крымской войны.

– Поверьте, я пыталась.

Дама на высоких каблуках уловила подходящий момент для отступления, уселась через два ряда позади меня и уставилась в окно. Воздушный трамвай тем временем проехал мимо станции «Броуд Блансдон». Пассажирки ахали, пожимали плечами, цокали языком.

– Я намерена подать жалобу руководству компании воздушных перевозок! – заявила приземистая дама, наштукатуренная без всякой меры. На коленях у нее восседал сердитый пекинес. – За невыполнение служебных обязанностей можно схлопотать…

Она резко осеклась, когда неандерталец внезапно увеличил скорость.

Я постучала в пластиковую дверцу и спросила:

– Что стряслось, приятель?

Как бы там ни было, неандерталец уже получил свою сегодняшнюю (или ежедневную) порцию уколов зонтиком.

– Мы едем домой, – просто ответил он, глядя прямо перед собой.

– Мы? – недоуменно повторила женщина с зонтиком. – Нет, мы не едем! Я живу в Криклейде…

– Он имеет в виду себя, – пояснила я ей. – Неандертальцы не употребляют местоимения первого лица единственного числа.

– Тупицы! – прошипела она.

Я метнула в нее сердитый взгляд. Скандалистка поняла намек и погрузилась в угрюмое молчание. Я наклонилась к водителю.

– Как тебя зовут?

– Киэлью, – ответил он.

– Хорошо, Киэлью, скажи мне, в чем дело?

Он помолчал немного, мимо окон пронеслась станция «Суиндонский эллинг». Я увидела другой вагон монорельса, свернувший на боковую ветку, и служащих «Воздушных перевозок», подававших нам сигналы, – стало быть, руководство в скором времени узнает о происходящем.

– Мы хотим быть настоящими.

– Вверг в течь, – пробормотала приземистая женщина на заднем сиденье, посасывая кончик карандаша и глядя в кроссворд.

– Что вы сказали? – спросила я.