Беги домой

— Не может быть никаких «но», мама! — Робби ударил кулаком по кофейному столику и сразу же почувствовал себя ублюдком, когда мать дернулась от испуга. Пути назад уже не было, сейчас, когда все зашло так далеко. — Все, мам. Если ты не начнешь сегодня, то ничего больше не получишь от меня. Мы больше не можем так жить. Получается, что нам, детям, приходится смотреть, как ты сводишь себя в могилу… Словно это самоубийство или что-то еще. На этот раз я говорю серьезно, мам. Мы все уже просто дошли до ручки, хватит.

Лицо Робби горело, он часто заморгал, чтобы не расплакаться, потом повернулся и ушел. Он сказал то, что должен был сказать, все это копилось долго, но легче ему не стало. Робби очень хотелось сильно хлопнуть дверью, как это часто делала Керри, но у него не было ни ее характера, ни сил, чтобы так поступить.

Ванесса долго смотрела в зеркало после того, как Робби ушел.

Он прав, подумала она, вглядываясь в черты своего лица. Она видела, как алкоголь разрушил ее. Ванесса попыталась разгладить глубокие морщины, которые начинались в уголках глаз и заканчивались у рта. Ее лицо было таким худым. Боже, у нее всегда были высокие скулы, но теперь они просто выпирали. Руки Ванессы затряслись, и она уронила зеркало на пол, на одну из игрушек Сьюзи — красную обезьянку, которая жила под телевизором.

Ванесса прикусила губу, чтобы не расплакаться, и все равно слезы полились ручьем. Он прав. Боже, он прав. Посмотрите на меня, посмотрите на эти чертовы седые волосы. Боже, мне всего тридцать девять, а я выгляжу, как будто мне пятьдесят девять. Сколько я пила в этот раз? Неделю? Две?

Ее стало трясти сильнее, а мысли стали более сумасшедшими. Ванесса знала, что ей надо выпить.

Черт, где я спрятала последнюю бутылку?

Допила?

Где-то должно быть хоть немного. Должно быть.

Надо найти выпивку.

Все еще дрожа, Ванесса пошла наверх. Она стала в ярости выбрасывать одежду из шкафа, надеясь, что когда-то спрятала там хоть что-нибудь, но не нашла ничего. Потом рванула на себя верхний ящик дешевого туалетного столика, начисто сорвав ноготь, но не почувствовав боли, и стала вытряхивать все остальные ящики, разбрасывая их содержимое по всей комнате. Потом поползла на четвереньках к ветхому розовому плетеному стулу в углу. Судорожно сорвала с него обшивку. Поползла назад, чтобы поискать под кроватью.

Ничего.

Ванесса села на кровать и начала раскачиваться взад и вперед, обхватив себя руками. Боже, если бы только она смогла избавиться от боли. Но когда она была трезвой, ненавистные воспоминания о прошлом накатывались на нее волнами.

Ни один из них не знал, что она видела. Ужасные воспоминания, с которыми ей приходилось жить. По ночам было хуже всего. Поэтому время от времени ей приходилось искать себе компанию, чтобы избавиться от кошмаров. Ей был нужен кто-то, кто смог бы поддержать ее, когда выпивка не помогала. Тот, кто помогал бы ей так же, как она помогала Робби, когда ему было плохо. Ванесса уже давно не слышала, чтобы он плакал ночью, и она боялась спросить его, преследовали ли его, как и ее, кошмары. И страх, всегда страх. Слеза покатилась по морщинам на ее лице. Она не стала смахивать ее, это была всего лишь одна, одна из миллионов.

Она никогда не прекратит плакать. Для нее было только два пути: выпивка или смерть.

Ванесса начала рыдать и закусила руку — если она начнет кричать, ей будет не остановиться.

Через десять минут она все еще покачивалась и кусала руку… и вдруг услышала стук в окно. Ловя ртом воздух, Ванесса вцепилась в халат. Ее сердце сильно заколотилось, желудок сжался, а легким неожиданно стало не хватать воздуха.

Наконец-то. Она слишком долго ждала. Семнадцать долгих лет она ждала этого.

Стук повторился, и тут, вздохнув с облегчением, она поняла, что это был мойщик окон. Вернувшись к реальности, Ванесса наконец заметила, что произошло с ее ногтем, который тут же начал сильно болеть.

— Черт подери! Эти уроды уже хотят денег за квартиру. Да у них нет никаких шансов. — Она смотрела на ноготь.

Прижав руку к груди, чтобы уменьшить боль, Ванесса стала рыться в куче вещей на полу, пока не нашла черную юбку и зеленую блузку. Она вздохнула, и это был безнадежный вздох. Надо одеться, может, дети поверят в то, что я пытаюсь справиться с собой.

Она пустила воду в ванну и на секунду задумалась. Интересно, сегодня понедельник?

Стиснув зубы. Ванесса медленно опустила свое усталое тело в ванну. Если сегодня понедельник, то Робби получил свою зарплату. Она кивнула и начала поливать голову чуть теплой водой, затем быстро провела намыленной губкой по груди, стараясь не замечать выпирающих ребер.

Все ее тело дрожало и было в мурашках, когда она вылезла из ванны.

— Черт! — сказала она вслух, когда протянула руку к сушилке. — Единственное чертово чистое полотенце в доме обязательно должно было оказаться полотенцем Керри.

«Интересно, у нее есть тренировка сегодня вечером?» — подумала Ванесса, держа полотенце перед собой. Потом пожала плечами. В конце концов, надо же вытереться.