Беги, хомячок, беги

— Добрый день, Ева, — встаю, ноги ватные, пару шагов вокруг стола прохожу словно по колено в воде. Руки предательски дрожат, как и голос, но у них хотя бы есть спасение — спинка стула, который я галантно отодвигаю для дамы.

Уселись, молчим.

В её глазах маленькие чертята, на губах лёгкая улыбка. Я любуюсь каждой чёрточкой этого идеального лица, все заботы о Легерде уходят на сотый план.

— Я думала, наша встреча будет более тёплой, — произносит Ева спустя вечность.

— Блонд тебе шёл больше, — говорю неожиданно для себя.

— Лёша… — она протягивает руку через стол, накрывает ладонью мою ладонь.

От удовольствия по телу начинают бегать толпы мурашек, в животе порхают бабочки, а если пойду в комнату с белым троном, то рискую увидеть радугу. До чего же хорошо! Её касание невесомое, нежное, тёплое, такое родное и желанное. Несмотря на расстояние, нас разделяющее, я отчётливо слышу запах Евы. Это не духи, нет, она так пахнет от природы: солнцем, теплом, морской свежестью.

Едва она коснулась меня, инстинкт самца и просто влюблённого болвана заорал: она твоя, хватай в охапку, тащи в пещеру, и никому больше никогда не отдавай! Было только одно “но”: самка забыла рассказать о бабуине, что готов проломить голову любому, кто посмотрит в её сторону, не то что в пещеру затащит.

Как-то некрасиво с её стороны не предупредить о таких последствиях. Не то чтобы меня это испугало (хотя, сейчас так легко рассуждать), но узнавать о готовой сорваться на тебя лавине хотелось бы загодя, а не когда уже по ноздри в снегу торчишь.

— Легерд, — я с трудом вытолкнул это имя. И, боясь услышать ответ, спросил. — Кто он тебе?

Она не отстранилась. Не отпустила мою руку. Ни один мускул её прекрасного лица не дрогнул, дыхание не изменилось ни на йоту. Лишь чертята в её глазах погасили свои фонарики.

— Он — никто, — произнесла Ева с нажимом, тем тоном, которым говорят только правду и ничего кроме правды.

Я едва заметно выдохнул. Не бывший. Не настоящий. И не будущий. Уже радует. Но что-то я не верю, что этот урод из тех воздыхателей, что пестуют свои чувства н расстоянии от объекта своей страсти. Как минимум — это имя ей знакомо. А учитывая его характер, и о его чувствах она должна знать. И о не самом лёгком характере. И о связях (как я понял) с мафией. Той самой, итальянской, от которой этот термин и ведёт свою родословную.

— Фу, как некрасиво говорить о своём брате “никто”, — из-за плеча выныривает Хелен. Сегодня девушка в камуфляжных мини-шортиках и болотно-зелёной майке, на правом бедре — громоздкая (для такой хрупкой особы) открытая кобура с глоком. Не дожидаясь приглашения, француженка плюхается слева от меня, на соседний стул, и тут же хлопает Еву по ладони, всё ещё накрывающей мою. — И убери руки от моего парня!

— И давно он твой? — насмешливо приподнимает бровь Ева, но руки всё же убирает.

— Пару недель как, — Хелен обхватывает мою руку и прижимается горячим боком. — Вали к своему Владу.

— Сестрёнка, ты прекрасно знаешь, что он не мой, — кривит губы Ева. И в свою очередь хлопает Хелен по рукам, обвитым вокруг моего левого бицепса. — И хватит воровать моих парней.

— А то что, маме пожалуешься? — невинно хлопает ресницами псевдо француженка.

— Нет, папе. Твоему, — улыбка Евы напоминает мне кэролловского Чеширского кота.

Со стороны может показаться, что две девушки мило переругиваются и перешучиваются, как две закадычные подружки. Но, находясь в эпицентре, я кожей чувствовал, как окружающая температура подскочила на десяток градусов, а в воздухе запахло озоном — верным предвестником скорой грозы.

Интересная семейка, явно с непростым генеалогическим древом и ещё более запутанными отношениями между всеми её членами. И не членами, если вы понимаете, о чём я. А уж сколько мимопроходимов, типа меня, закопано в его корнях, я и представлять не хочу. Помимо новой информации к размышлению, эта перепалка ещё и холодным душем для меня сработала. Инстинкт самца больше не требовал тащить самку в пещеру, сейчас он явно предпочёл бы оказаться в замкнутом пространстве с саблезубым тигром один на один, чем рядом с этой парочкой. Там хоть какие-то шансы уцелеть были, а если нет — то смерть будет быстрой и не слишком мучительной.

— Девушки, почему бы вам не выяснить, кто у кого кукол воровал и чьи игрушки поломал, в другом месте? — решил я встрять минут через пять, устав от бесконечной перепалки.

Должен отметить, дамы вели себя подчёрктнуто корректно, на мат и крик не перешли, но при этом каждое их “дорогая” и “сестрёнка” были пропитаны таким количеством яда, что его хватило бы отравить стадо бизонов, а испепеляющие взгляды, брошенные друг на друга, не оставили бы и следа от небольшой деревушки.

И только когда я озвучил свой вопрос, пришло понимание совершаемой ошибки. Ввязываться в ссору двух прекрасных фей крайне не рекомендуется, а когда они ещё друг другу искренне ненавидят, тем более. Ведь если сопернице нельзя выдрать космы и выцарапать глаза прямо здесь и сейчас, а выпустить пар хочется, то нет ничего лучше подвернувшегося под руку дурачка, что решил влезть в не своё дело.