Беги, хомячок, беги

Пока я предавался воспоминаниям, дрон отмахал положенные три километра.

— Хм. Не туда прилетели, — на экране всё та же саванна, базы бандитов не наблюдается. — Антон, можешь глянуть?

Начинаем вместе крутить птичку вправо-влево, стараясь найти хоть какие-то ориентиры. Первым что-то полезное обнаруживает наёмник, всё таки опыта в ориентировании у него гораздо больше.

— Смотри, видишь, земля чуть светлее, похоже на песок? Это русло ручья, давай к нему. Рик говорил, что мексы где-то возле должны быть.

Подвожу дрона к песчаной дорожке, прорезавшей дно пологого оврага — так и есть, вон голубая, почти прозрачная, нитка воды. Сезон дождей окончился месяц назад, и сейчас ручей обмелел, едва метр в ширину. К концу лета вообще может пересохнуть. Так, теперь посмотрим, что там выше по течению. База мексов нашлась через двести метров. Овраг, а вместе с ним и ручей, вильнул влево, и за поворотом обнаружилось искомое.

Бандиты устроились с умом, в низине. Склоны везде пологие, только в одном месте, ближе к повороту, есть почти вертикальный участок. Глина или что-то похожее на неё. В склоне выдолблена небольшая пещера, высотой и шириной в полтора метра, а вот глубину оценить сложно, всё в тени. Вход забран решёткой, если отлететь чуть подальше и спуститься, чтобы угол уменьшить, то видно, что там кто-то сидит внутри. Не иначе как пленники.

Сами бандиты обитали в неказистых бунгало, слепленных из кривых жердей, крыши — здоровые пальмовые листья. У глиняной стены расположился очаг, от которого поднимался лёгкий, едва заметный дымок. На треноге над огнём висел внушительных размеров чан, литров на сто, может, меньше, наверное — две мексиканки готовят сразу на всех. Десяток машин выстроился в ряд под навесом всё из тех же пальмовых листьев, вместо стен — маскировочная сеть. И от жары прикрыть, и с воздуха, если вдруг Орден попытается банду найти, не видно.

Между бунгало носится детвора, кто постарше — гоняют мяч на окраине лагеря. Взрослые вяло передвигаются по лагерю или сидят в тени, мужчины — с оружием, женщины — с хозяйственной утварью. Бродят куры, собаки валяются под стенами домиков, укрывшись в тени от начинающегося зноя.

— Прям идиллия, — сплёвывает Антон.

— Личное?

— Да какое там! Просто бесят такие вот. У самих семьи, дети, явно знают, с какой стороны за вилы держаться. Ну живи ты себе как человек, земли бесхозной вокруг полно, бери — не хочу. Да, сложно, порою очень, особенно по началу, с водой тут напряжёнка, но как-то ж народ справляется. Так нет, работать лень — лучше грабить пойдут, черти. А как их мужиков постреляют где, так бабы с выводками своими начинают по городам кочевать, милостыню просить. Вот чем думают, а?! — Антон очень зол. Даже странно как-то. — Детей этих жалко, понимаешь? В кого они вырастут с такими папашами-то?

Задумываюсь. Ну, в кого вырастут, тут к бабке не ходи, всё и так понятно. Но вот жалко ли мне их? Прислушиваюсь к себе — нет, не жалко. Это что-то вроде голодающих в Африке, какое-то абстрактное понятия для меня всегда было. Ну, голодают где-то там за тысячи километров, мне-то какое дело? В мире полно несправедливости, боли и страданий. За всех переживать никакой переживалки не хватит. Я их не знаю, они меня — тоже. Для меня это тоже самое, что голодающие на Тау Кита.

В общечеловеческой любви наёмника сложно заподозрить, скорее всего, всё же что-то личное. Например, его отец в детстве бросил или, что ещё хуже, променял на выпивку или наркоту. Как вот эти мексы не думают о своих детях, им бы пограбить да текилы выпить, вот и весь интерес в жизни.

Первый облёт лагеря противника особой информации не дал, так, где что стоит примерно, да поправки в алгоритмы дрона внести. Второй заход был продуктивнее, получили фотокарту как базы, так и окрестностей: “скайуокер” прошёлся змейкой по квадрату со стороной в километр, от камеры с разрешением 8К ничего не укрылось.

Третий разведполёт показал, что всё таки укрылось — пара замаскированных наблюдательных постов была обнаружена только благодаря тому, что дрон застал пересменку. Мексы грамотно выбрали и обустроили секреты под раскидистыми, метра два высотой, деревьями, напоминающими зонтики. Они так и назывались: зонтичная акация, за схожесть с земными аналогами. Вообще, в плане именования местной флоры и фауны, да и топонимов, население Нового Эдема особо не заморачивалось, щедро заимствуя у старой родины. В принципе, я только “за”, проще запомнить.

У Аллана нашёлся портативный принтер и мобильный конвертер, который подсоединили к аккумуляторам его “Крузера” и получили искомые 220. Прошаренные парни, эти Голдманы, не иначе как они не простыми наёмниками собирались устроиться, что-то больше похоже на то, что в их планах было создать свой отряд. Отсюда и вся эта техника, которой рядовые бойцы себя обременять не станут. Да и организационный опыт чувствуется, меньше, чем за сутки, сколотить рейдовую группу на новом месте — это сильно.

Как только распечатали фотокарту, все столпились возле командирского столика.