Беги, хомячок, беги

— Если бы это была серьёзная банда, у них был бы наблюдатель. Я никого не вижу. Скорее всего, стреляли по зверью, но надо проверить. Не хочется соваться в неизвестность.

— А если объехать? — предложила голос Хелен. — Справа или слева, машины же пройдут.

Действительно, местность труднопроходимой по бокам дороги не выглядела.

— На пересечёнке у нас скорость будет никакая. Если там действительно банда и у них есть пара ган-траков или багги, они нас легко догонят и расстреляют из пулемётов. А если банды нет, то зачем насиловать подвеску? У нас машины гружёные, им по кочкам противопоказано ездить. Ладно, выдвигаемся.

Мы забрали от дороги правее, где шло небольшое понижение, и лёгкой трусцой побежали к грязно-красным холмам впереди.

Зрелище завораживало, никогда ничего подобного вживую не видел. Высокие, под полсотни метров, с крутыми, почти вертикальными склонами, они напоминали гигантские кирпичи со сколами, основание которых было укрыто юбкой из мелкого песчаника.

Добрались до ближайшего холма без происшествий, только пару каких-то серых пичуг спугнули.

У подножия перешли на шаг, восстанавливая дыхание, крутя головами на сто восемьдесят и прислушиваясь. Вроде тихо и никого.

Взбираться было неудобно, склон шёл под сорок-сорок пять градусов, мелкая крошка под ботинками то и дело норовила осыпаться. Антон полез вперёд, я взял чуть правее, чтобы не ступать след в след, на неустойчивом склоне это чревато. Добрались до вертикальной стены, наёмник осторожно высунулся из-за края, буквально одним глазом окинул дорогу впереди под нами. Поднял бинокль, уставился куда-то. Вряд ли он там цветочки рассматривает.

Секунд через тридцать наёмник отпрянул от укрытия, повернулся ко мне.

— Четыре реднека насилуют какую-то пару, — поднёс Антон рацию ко рту, сообщая новости сразу всем.

— В смысле, пару? — не понял я. — Они поймали двух девушек?

— Неа. Мужика и бабу, — лицо Антона словно окаменело, ноздри раздулись. — Надо выручать ребят.

— Командуй.

— Я сейчас прижму их огнём, постараюсь выбить хотя бы двоих сразу. Но всех точно не успею положить, укроются за машинами. Спустись вниз и оббеги холм против часовой стрелки, он не очень большой, километр где-то всего. С той стороны они у тебя как на ладони будут.

— Так может, я первым огонь открою, выгоню их на тебя?

— Не может, — резко бросил Антон. Зол, очень зол, желваки так и ходят.

— Понял, сделаем, как ты сказал.

— Наша помощь нужна? — прохрипела рация.

— Нет, справимся, их мало.

— Понял, ждём.

Антон снял коллиматор и начал прилаживать на автомат трёх с половиной кратный ACOG на переходнике, а я в темпе скатился-сбежал со склона и порысил вдоль холма. Главное, под ноги смотреть, почва тут усеяна мелкими осколками песчаника, легко ногу подвернуть.

Я не успел преодолеть и половины пути, когда Антон открыл огонь. Бам-бам, бам-бам. Тишина, и секунд через десять вновь — бам-бам.

— Один минус, второй трёхсотый. Остальные за машинами, я их прижал. Как будешь на позиции, сразу открывай огонь.

— Понял.

Оббежав холм, я начал взбираться по склону, перехватив автомат в правую руку и придерживаясь за траву и кусты левой. Антон вёл беспокоящий огонь одиночными, пару раз с его стороны что-то бахнуло, видимо, насильники пробовали отстреливаться. Ну-ну, вперёд и с песней, мало того, что они как на ладони у наёмника, так ещё и стрелять им приходится против солнца.

— Ещё один трёхсотый, лёгкий.

Так, у противника всего один полноценный боец остался, уже хорошо. Может, мне вообще стрелять не придётся, Антона сам всех перебьёт.

Однако, моим чаяниям сбыться было не суждено. К тому моменту, как я взобрался на покатый склон и выглянул из-за острого угла песчаного столба, насильники были живы и сдаваться не собирались.

Так, пара глубоких вдохов-выдохов, успокоиться. В первую очередь — привести в порядок нервы. Сейчас. Я. Буду. Стрелять. В людей. Которые лично мне ничего плохого не сделали. И вроде как даже никого не убили.

Правда, изнасиловали какого-то мужчину и его женщину. И то и другое плохо, но если секс с женщиной хотя бы естественен, то когда мужик мужика… Бррр, дикость какая-то. Недаром подобное поведение характерно либо для мест не столь отдалённых, либо для всяких дикарей с Ближнего Востока. Но чтобы нормальные белые таким страдали? Сложно представить себе такое.

До противника метров шестьсот. Пара машин, одна на правой обочине, вторая — на левой, метрах в десяти от первой.

За Фордом, слева, спрятались мужчина и женщина. Я так понимаю, это жертвы нападения, они к Антону спиной, и он по ним не стреляет. А вот справа — явно противник. Один завалился на бок, но шевелится — трёхсотый. Второй сжимает в руках оружие, с такой дистанции не вижу, что именно. Третий нашёлся за машиной на правой обочине, он активно шевелился. Похоже, перевязывается. Как и говорил Антон, ранен, но легко. А вот четвёртого не вижу, убитый, наверное, скрыт от меня одним из автомобилей.