Беги, мальчик, беги

Юрек оставался в бункере, пока не прикончил всю еду. Потом покинул это место и пошел на поиски работы. В первой встретившейся ему деревне группа ребят натравила на него собаку. Юрек ударил ее палкой по носу. Собака взвыла и бросилась прочь, но вскоре вернулась со всеми ребятами. Так было и в следующей деревне. Наконец, после большого перехода, Юрек подошел к третьей. Внезапно ему показалось, что однажды он здесь уже был. Что-то в этой деревне было ему знакомо. Он остановился и начал удивленно разглядывать дома. Внезапно вдали послышались крики. Юрек увидел появившихся из-за угла немецких солдат. Они тоже его заметили. И в эту минуту Юрек вдруг понял, что находится в деревне, где его спасла та красивая женщина. Ни секунды не медля, он бросился в первый же проулок и помчался, петляя по деревенским улицам, к ее дому. Издали он слышал крики преследующих его солдат. Подбежав к дому, он заколотил в дверь. Она открыла ему и отпрянула от неожиданности.

— За мной гонятся, пани, — торопливо проговорил Юрек. — Спрячьте меня, пожалуйста, пани.

Она быстро затворила за ним дверь, открыла дверцу в полу, и он спустился по лестнице в подвал. Женщина быстро закрыла за ним дверцу.

И тут в дом ворвались немцы.

— Тут пробежал однорукий еврейчик со светлыми волосами. Где он?

— Я никого не видела.

— Он побежал к тебе. Мы знаем. Мы видели.

— Ко мне никто не заходил, — сказала она.

Солдаты принялись обыскивать дом. Они тыкали штыками во все места, где мог скрываться человек. Потом они стали тыкать просто повсюду, уже со злости. Один из них даже воткнул штык в корзину, где курица сидела на яйцах.

— Так ты не скажешь, куда он девался?

— Я никого не видела, — повторила она.

Немцы пришли в неистовство. Они повалили ее и избили, а потом выволокли на улицу. Двое солдат подожгли ее дом. Остальные побежали поджигать другие дома деревни.

Юрек остался один в темном подвале. От страха он сжался в комок. Он слышал тяжелые шаги над собой, ужасные крики избиваемой женщины, громкие немецкие ругательства. Потом он почувствовал запах гари. Подвал стал заполняться дымом. Где-то наверху с тяжелым грохотом падало на пол что-то тяжелое. Это рушились балки горящего дома. Юрек не знал, что дом горит, только ощущал, что ему становится все труднее дышать. Кашель разрывал горло. Сколько он находился в этом подвале — минуту? час? вечность? Кто знает. И вдруг над ним блеснул дневной свет.

— Юрек! — услышал он голос женщины. — Ты жив? Выходи, они ушли.

Он выбрался наверх. Вокруг догорали развалины дома. Он посмотрел на женщину, которая второй раз спасла ему жизнь, и на этот раз не узнал ее. Куда девалась та красавица, которая открыла ему дверь? Перед ним стояла окровавленная, вся в грязи и копоти старуха. Он в ужасе увидел наполовину разрушенный, наполовину сгоревший дом.

— Это из-за меня? — вырвалось у него между приступами кашля.

Женщина не ответила. Она вывела его через развалины наружу, набрала в ладони воды из лужи и отерла его лицо. Потом обмыла свое. Юрек оглянулся. Деревня тоже была уже не та. Повсюду дымились догорающие постройки, местами еще вздымались языки пламени. Женщины и дети кучками стояли поодаль. Мужчины торопливо вытягивали ведра из колодцев и плескали водой на тлеющие бревна. Со всех сторон доносились рыдания и стоны.

— И это тоже из-за меня? — спросил он с ужасом.

— Нет. Немцы здесь свирепствуют уже третий день. Они знают, что у нас многие помогают партизанам, поэтому избивают всех подряд. Некоторых даже убили. А сегодня они вернулись сжечь дотла всю нашу деревню, чтобы другим было неповадно. Скажи, что случилось с твоей рукой?

— Попала в молотилку.

— Несчастный ребенок…

Она погладила его по голове. Потом быстро заговорила:

— Юрек, не обижайся, но тебе придется сейчас же уйти. Я больше ничем не смогу тебе помочь, а немцы могут вернуться. И не приходи ко мне больше. У меня уже не осталось сил. Ты понимаешь? Да, ты, конечно, понимаешь. У меня даже еды нет, чтобы дать тебе в дорогу. Запомни только — ты должен идти на восток, все время на восток. Ты знаешь, где восток? Это там, где по утрам восходит солнце. С востока идут русские. Постарайся добраться до них…

Она перекрестила его.

— Боже милосердный, сохрани этого ребенка от всех бед, — сказала она, и крупные слезы покатились по ее щекам.

Кто такие «русские»?

Он не спросил.

Глава 13 Ты видел мальчишку без руки? Я могу делать любую работу