Беглая Русь

– Быстрый ты, всё знаешь: сплю или с жёнкой забавляюсь! А у меня ты был? Я осмотрел все закутки, но ни одного аклунка не нашёл, или шуткуешь со мной?

– Вот и хорошо! Надо впредь быть умней. Одна заначка – риск, а две ещё надёжней. Жернова трудно перехитрить: всюду нюхом чует, лазает по колхозу пуще деда Климова. Вчерась в амбаре видел Ивана Староумова, а потом с мешком на плече… И куда, думаешь, потопал?

– Без тебя знаю, лучше за собой гляди в оба, – недовольно проворчал Демид, став пальцами растирать ломившие от боли виски.

– Вот это нам надобно обоим знаты. И они всюду смотрят за каждым, а за собой, вестимо, нет. Норовят нас увсих держать в крепкой узде, чтобы самим промышлять, а мы бы против них не пикали? Мне важно знать доподлинно, что Иван и Паша наживаются из колхозного закрома. Чуть чего, я их, как котят за шкирку и к ногтю, к сапогу своему, чем он пахнет… Завэлись новые мыроеды с партыйными бэлетами, их вожды по партии о справэдливом строе в газетах пышут. Смех читать, курю их бред и чихаю от справэдливости.

Демид вытер мокрый лоб рукавом рубахи, присел на табурет около стола, стоявшего возле окна; в углу был виден сбитый из досок топчан, застеленный овчиной. Афанасий сел на него и смотрел, как Демид сворачивал самокрутку. К словоизвержению Афанасия он отнёсся вполне спокойно, пусть изольёт душу, ему это уже не в первый раз слышать.

– Надо срочно получить от Жернова разрешение на поездку в город, а для этого нужен предлог – придумай, – раздумчиво, в растяжку произнёс Демид.

– Да, тянуть никак нельзя, отсыреет зернишко, – и он пальцем ткнул себе под ноги.

– Почему ты думаешь, что я могу Жернову подсказывать всё, что выгодно мне, а не колхозу? – раздражённо вопросил Демид. Надо мной начальников много, всем надобно сковать то одно, то другое и всех я должен слухать? Я ведь, поди, скроен не из железа, у меня тоже нервы…

Видя, что Демид сегодня от несговорчивости злой и хмурый, Афанасий достал из кармана пиджака фляжку.

– Где мерка? – он глянул на ведёрко с водой, закрытое деревянным кружком, на котором всегда стояла алюминиевая кружка.

– На окне, – вяло, немощно произнёс Демид, между тем поглядывая с вожделением на фляжку, в которой оказался самогон, выгнанный самим Афанасием. Фляжка сама по себе была в руках Мощева сущей новинкой, так как раньше Афанасий обходился традиционной бутылкой.

– Фролу заказ сделал, привёз, уважил, xopoшая для такого угощения посудина, да? – молвил удоволенно Афанасий, подобрев.

– Давай – не тяни, башка лопается! – нервно отрезал Демид.

Налив треть кружки, Мощев подал её Демиду, снявшему с гвоздя тормозок с харчами…

* * *