Беглец

Лишь трое из группы вооружены, и теперь Горакша-натх знает почему. Коллант — не грузовик, не круизный лайнер с отделениями для багажа. Что унесешь с собой в волну? То, с чем сроднился, сжился, прикипел сердцем. Образ предмета должен отпечататься и в сознании, и в памяти физического тела. Одежда. Обувь. Уником. Бумажник. Привычные мелочи. Субедар Марвари не представляет существования без оружия. По возвращении в малое тело оно неизменно восстанавливается при хозяине — исправное, заряженное, готовое к бою. Если ты не из породы Марвари — людей, родившихся со ртом, полным клыков, — полагайся на трофейные стволы и навыки рукопашного боя.

Субедар, ты готов убивать и умирать. У тебя билет в один конец, и все равно ты готов умирать и убивать. Жизнь и смерть — иллюзия, но какое тебе до того дело?

Стоит ли возвращение Натху таких жертв?

На миг йогина посещает сомнение: искус Майи-иллюзии. Горакша-натх пресекает его в зародыше. Расе Брамайн было явлено чудо: антис-полукровка! Невозможное как символ того, что невозможного нет. Но мальчик не только символ. Он — ключ. Ключ к новому, антическому бессмертию.

Какие жертвы на этом пути мы сочтем чрезмерными?

— Группа, на выход! Бегом-бегом-бегом!

Подгонять бойцов нет надобности. Команды давно превратились для них в ритуал, без которого высадка не высадка. Ночной ветер толкает в лицо упругой ладонью, оглушает волной цветочных ароматов. Прохлада, свежесть: где-то близко вода. Темная масса всестихийника за спиной: запахи машинного масла и разогретого пластика. От машины веет теплом. Чувства гуру обострены. Не имеет значения, что всестихийник сел с погашенными фарами и габаритными огнями, а ночь выдалась безлунной. Блеска звезд хватает, чтобы убедиться: колланты на месте.

Ждут.

— По командам разберись!

Генерал Бхимасена не пришел их провожать. Все слова сказаны, все приказы отданы, все инструкции получены.

— Мы летим вместе.

С опозданием до гуру доходит, что имел в виду субедар. Они вместе отправятся на Ларгитас, это ясно и без комментариев. Марвари имел в виду другое: они полетят в одном колланте. Каждый из коллективных антисов способен нести двоих пассажиров. В тренировочном полете Марвари уже сопровождал йогина: все отработано, проблем не будет.

Зачем?

Ну да, конечно. Высадка на Ларгитас, и Марвари сразу вступит в бой. Больше они не увидятся. Остался только этот полет.

— Да, субедар. Летим вместе.

Тройное согласие на взлет больше не требуется. Все стали полноценными коллантариями после первого же выхода в большое тело.

— Вдвоем? — спрашивает невропаст.

— Да.

— По коням! — В устах помпилианца это звучит жестко, властно.

Члены колланта серьезны и сосредоточены, лишь татуированный астланин беззвучно хохочет. Поджарь его на сковороде, он и этому будет рад. Эйфория «малого плена» — так действует на астлан помпилианский «поводок».

Вспыхивают огненные змеи, соединяют людей друг с другом. Жар. Энергия. Гуру пропускает ее через себя — это не требует от него усилий. Фигуры мерцают, очертания расплываются, сливаются в единый сгусток. Время замедляет свой ход — в большом теле оно течет иначе, рассчитать это изменение не под силу даже гематру.

Момент перехода внезапен, как его ни жди. Переливаясь колючими блестками, тьма распахивается над головой — живая утроба космоса. Тьму пронизывают пульсации и вибрации, потоки лучей и частиц, гравитационные волны и вихревые поля. Звезды и туманности оказываются совсем близко, рукой подать, обретают лучистую фактуру, многомерный объем, мириады цветов и оттенков, сотни свойств, каким нет названия на языках человеческих.

Приходит вторичный эффект Вейса.

Конный отряд размашистой рысью идет по степи. Двое пеших не отстают. Поодаль — еще четыре группы всадников. Коллант йогина движется в центре строя — точка на грани игральной кости. Бросок сделан, кость летит через пол-Ойкумены. Что впереди?

Выигрыш? Удача? Вожделенный куш?

Поражение?!

Это не имеет значения, говорит себе Горакша-натх. И впервые в жизни сомневается в великих истинах. Может быть, все-таки имеет?

Субедар Марвари придерживает коня, едет рядом с гуру. В галлюцинаторном комплексе Марвари по-прежнему воин. Меняется лишь экипировка: вместо серой формы без знаков различия — золоченый доспех с пламенным ликом Агни на зерцале. Голову венчает островерхий шлем. На поясе — сверкающая ваджра. Гуру ловит себя на постыдном интересе: способен ли Марвари метать с помощью ваджры молнии? Здесь, под шелухой?

— Гуру-махараджа? Знаете ли вы, что я поклялся…

— Да, я знаю.

Пусть обращается как хочет, думает гуру. Теперь можно.

— Вы примете меня в ученики? В следующем рождении?

Пылит степь под копытами. Близятся горы, полыхая слепящей киноварью. Пять сгустков волн и лучей несутся сквозь разреженную туманность к троице красных гигантов. Горакша-натх помнит дорогу: колланту предстоит пройти между средним и правым. Когда впереди объявится пронзительно-голубой пульсар — надо свернуть, обходя опасный район по широкой дуге. Окрестности пульсара густо засеяны ларгитасскими зондами слежения…