Беглец

- Курортник наш утонул, - сказал дед.

Оживление смело с лица Семена.

- Как это?

- Ну как? Купаться полез.

- Вытащили?

- Где там! Шторм вон какой...

- А... - Семен поискал глазами, увидел лежащую Юливанну, - а она что же?

- Вот лежит, не то живая, не то мертвая...

- А она, между прочим, - сказал папка, - знаешь, какая оказалась?

- Какая?

- Ну, эта самая, - сказал папка и подмигнул.

- А ты святой? - зло спросил Семен. - Про твою святость даже твоя жена знает...

- Ты в наши дела не суйся! - сказала мамка.

- Мне ваши дела до лампочки... Она, может, доходит, а вы, святые, стоите над ней, тары-бары разводите?

- Так а мы что - доктора, что ли? - сказала Максимовна.

- Сказал бы я вам, кто вы... Федор, давай бери, понесли ко мне на машину... А вы, ребята, нагребите соломы.

Юрка и Славка бросились к стогу.

- Вы из середки, из середки-то не дергайте, с краю собирайте! - вслед им закричал дед.

Юрка и Славка нарочно, назло надергали вороха соломы получше и потащили к машине. Она стояла у ворот. Семен откинул борт, расстелил солому, покрыл одеялом, которое Нюшка принесла из палатки, потом вместе с Федором поднял и уложил Юливанну.

Она была как мертвая.

- Так нельзя, - сказал Семен, - надо, чтобы кто-то придерживал...

- А куда ты ее? В Евпаторию ж теперь не проехать, - сказал Федор.

- В Черноморск, в больницу. Еще ближе - всего двадцать два километра.

- Можно, я поеду? - попросил Юрка.

- Еще чего? - сказала мамка. - Никуда ты не поедешь!

- Давай, Федя, ты, что ли? - сказал Семен.

Федор взобрался в кузов, сел возле Юливанны. Семен закрыл борт.

- Ты слышь-ка, Семен, - сказал дед, - на вот паспорт евонный и деньги, отправь телеграмму по месту жительства, жене, значит... Ну и сообщи там, куда следует.

- Само собой.

Семен захлопнул дверцу, машина осторожно съехала с бугра на грунтовку и повернула влево, на Черноморск. Штормовой ветер унес с дороги всю пыль, и машину было видно долго, пока она не скрылась за изволоком.

- Вот те и курорт, - сказал дед.

- Повеселились! - добавил папка.

- Осподи! Какие же вы... - с упреком сказала Нюшка, всхлипнула и побежала домой.

- Но-но! - вслед ей сказал папка. - Ты еще соплей не вышла так разговаривать...

- Чужие дела - темный лес, - сказал дед, - нам путаться ни к чему... Пущай у них там все как стояло, так и стоит. И ходить туда никому не след. Покуда она возвернется али жена приедет...

- Если самолетом, так и завтра может здесь быть, - сказал папка. Вот они схлестнутся!

- Это нас не касаемо, наше дело сторона.

Юрка увидел, как мамка и Максимовна переглянулись, как, ухмыляясь, подмигнул папка и побежал прочь. Он не мог больше выносить, не мог видеть, как они переглядываются, подмигивают, кивают друг другу и говорят, говорят что-то неуловимое, скользкое и чему-то даже будто радуются... Как они могут?

Ветер упирался, толкал его в грудь, но Юрка, упрямо пригнувшись, бежал и бежал, пока не оказался на том самом месте. Вот здесь он нырнул под гребень волны, оттуда помахал рукой и что-то крикнул, и теперь уже никогда не узнать, почему и что он кричал... А здесь Юливанну сбила волна, а Юрка ее тащил и порвал платье, а сейчас где-то по дороге к Черноморску ее трясет и подкидывает грузовик, и она умирает или, может, уже совсем умерла...

И на всем берегу, куда ни глянь, ни живой души, только кипела и бурлила пена, не было даже ни чаек, ни куличков, все куда-то попрятались, в небе одно неистовое солнце, оно нещадно жгло и слепило глаза, а зеленые бугры все бежали и бежали, рушились на берег, вода ревела и клокотала, откатываясь назад, а ветер катил по песку хлопья пены, нес водяную пыль... Лицо у Юрки сразу стало мокрым, а губы солеными, - ком в горле давил все сильнее, Юрка сел на песок под камнем, как недавно сидел с Виталием Сергеевичем, и, не таясь, не прячась, громко, в голос, заревел.

Юрка долго сидел, сотрясаемый судорожными всхлипами, потом встал, утерся рукавом и пошел вдоль берега - может, его уже выкинуло?.. Он прошел до сигнальной вышки, на которой когда-то, до того, как размыли пересыпь и сделали переправу, висел створный щит, а по ночам зажигался фонарь. Папка был прав. Сейчас ревущая, клокочущая вода облизывала песок и все уносила с собой. Только потом, когда шторм начнет слабеть, накат будет нести и выбрасывать на берег все, что раньше смыло, утащило на глубину.

Только под вечер к дому подъехала машина, Федор выпрыгнул из кабины, Семен развернулся и сейчас же уехал. Нюшка побежала ему навстречу, и Юрка тоже.

- Ну как? - спросила Нюшка.

- А, - Федор махнул рукой, - еле довезли. А там еще, сволочи, принимать не хотели... "Как это? Без документов? Не имеем права"... Ну, мы с Сенькой такой шухер подняли...

- Она-то как?

- Шок, говорят, у нее. И еще что-то про сердце сказали, больное вроде... На вот его паспорт, отдашь деду.

- А что это - шок?

- Да что я - доктор?.. Идем, жрать хочу как собака...