Беглец

Тем временем, пока я приходил в себя после выброса силы, с непривычки выбившего меня из колеи, эльфы перешли в наступление и сумели серьёзно ранить одного разбойника. Натянув лук, я выпустил стрелу в Линаэля. Она зависла в воздухе напротив его лица. Глянув на меня, эльф ещё раз выбросил вперёд руку, и у остававшегося целым разбойника буквально разорвало голову, заляпав кровавыми ошмётками окружающие кусты и нашу одежду. Я тем временем выстрелил во второго эльфа, попав ему в глаз и начал лихорадочно собирать энергию, впитывая её в своё тело, насыщая все доступные ёмкости моего организма, понимая, что последний мой удар должен быть именно магическим, иначе я рискую проиграть в самом конце битвы.

Одновременно я начал методично посылать стрелы в лицо Линаэлю, вынуждая того тратить всё своё внимание энергию на защитный кокон, расходуя энергию, и не давая ему возможности даже подумать о нападении. Раз за разом стрелы останавливались в воздухе в нескольких сантиметрах от лица эльфа, а я тем временем подходил всё ближе и ближе… Наконец в трёх шагах от противника, я протянул руку за стрелой, но нащупал только пустой колчан. Линаэль торжествующе ухмыльнулся и начал поднимать руку, а я стоял, замерев, собирая всю доступную мне энергию у себя в голове. Наконец, он подтянул свою ладонь немного к себе, готовясь выбросить, и тогда я ударил. Ударил всей набранной мною энергией, всей энергией, которую сумел накопить и сохранить за время моего пути по лесу, формируя её в острую иглу, направленную в лицо эльфа. Мой удар пробил его защиту, даже не заметив её, видимо я с непривычки недооценил возможности магического резерва моего тела и потратил энергии гораздо больше, чем нужно.

Линаэль так и не выбросил вперёд руку. Он замер, недоуменно раскрыв глаза, постоял немного, а затем опрокинулся навзничь. Я подошёл к нему и произнёс, глядя на маленькую дырочку у него посередине лба:

— Бездарь! Только и можешь, что лимэль варить, а боевые приёмы так и не выучил!

Вынув все оставшиеся стрелы из колчана на втором эльфе, я засунул их в свой и наклонился к ещё живому человеку. Рана его была глубокой и сильно кровоточила. Конечно, фляжка лимэля могла спасти положение, но я решил иначе. Подобрав валявшийся рядом эльфийский кинжал, я безо всякой жалости всадил его в сердце разбойника. Затем подобрал второй и отправился к тому месту, где оставил мастера.

Придя на полянку, я понял, что чуть было не опоздал. Мастер был полноправным членом эльфийского народа, а значит всегда имел флягу с живительным зельем под рукой. Именно её он держал в руке, сидя на земле, когда я вышел из кустов. Бросив её на землю и протянув руку за мечом, он замер, потому что стрела с моего натянутого лука уже смотрела ему в лицо.

— Ну и что теперь, — хрипло спросил он. — Убьёшь меня, даже не дав честно умереть с оружием в руках.

Стрела вонзилась ему в глаз. Я подождал, пока безвольное тело откинется и тихо произнёс:

— Да, мастер.

Повернувшись к Волку, я убедился, что он уже давно был мёртв. Видимо, то последнее усилие, которое спасло мне жизнь, стоило жизни ему. Вздохнув, я направился на очередной обход вокруг поляны, думая, что ради него я бы пожертвовал одной своей заветной фляжкой.

Методичный обход принёс результаты — два эльфа оказались живы, но оглушены. Я добил их ударами кинжала и вышел на поляну. Здесь трупов было гораздо больше. Многие разбойники даже не успели толком осознать, что произошло, как пали под меткими выстрелами из кустов. Найдя только одного раненого и аналогично упокоив его, я рухнул там, где стоял, полностью выложившись в быстротечной схватке и даже не имея сил, чтобы отползти от мёртвого тела. Темнота ласково и заботливо укрыла меня пуховой периной и унесла от земных тревог…

Когда я очнулся. Нет, не проснулся, а именно вынырнул из забыться, вокруг был ясный солнечный день. Глядя на солнце, я понял, что провалялся среди трупов больше шести часов. Поднявшись, я удивился — моё тело чувствовало себя превосходно. Не было никаких следов усталости, никакого магического истощения. Наоборот, оно просто было наполнено энергией! Проверив свой резерв, я понял, что он практически заполнился, видимо, в забытьи я машинально открыл все свои поры, впитывая окружающую энергию, а её здесь было очень много. Столько существ лишились жизни на этой поляне! Понятно, что мой резерв так быстро восстановился.

Потягиваясь и разминаясь (всё-таки спать на голой земле не слишком приятно), я принялся исследовать окрестности, пытаясь найти воду. Ведь разбойники должны были что-то пить, а значит, где-то неподалёку просто обязан быть родник. Побродив минут десять, я наткнулся на ручеёк, основательно загаженный людьми и превращённый в этом месте в небольшое болотце. Побрезговав пить из такого места, я поднялся по его течению немного выше, где он был относительно нетронутым и утолил свою жажду. Потом вымыл лицо, отметив гладкость кожи. Видимо, лимэль дал постоянный эффект, бриться мне больше не суждено никогда. А после водных процедур, я неспешно вернулся на поляну.