Беглец/Бродяга

Первый нежданчик решительно дошагал до двери, решительно рванул ее в сторону, решительно занес ногу над порожком… и столь же решительно отлетел назад, словив сокрушительный фронт-кик в грудь. Я не стал сдерживаться и вложился в удар от души, да еще и нанес его на подшаге. Получилось на загляденье: массивного Генри (кило на двадцать как минимум меня тяжелее!) унесло чуть ли не к самому транспортеру, вдобавок он еще затылком об асфальт приложился. Ну и мне открылся путь к отступлению, правда, воспользовался я им далеко не сразу. Сначала, едва вынырнув из дверного проема, запустил банкой с «мозголомкой» во второго, все еще безымянного, гостя. Тот сидел на переднем пассажирском сиденье с открытым ртом, а потому на подарок не среагировал вовсе, поймав оный лбом. Банка прилетела как надо, аккурат днищем в цель, и бедолага вывалился из кабины, словив как минимум нокдаун. Впрочем, до асфальта он не долетел, зацепившись за что-то ногой, и раскорячился в не самой удобной позе, едва не достав затылком до земли. А еще я краем уха уловил хруст, но оставил данный факт без внимания, поскольку вернулся к здоровяку Генри.

Тот оказался крепким орешком и уже почти поднялся на ноги, непонимающе мотая головой. Впрочем, держать руки у подбородка не забывал, и я горестно вздохнул – ну почему опять я? Не хватало еще боксера для полного счастья. Такого хрен вырубишь, у него челюсть стальная. А убивать и калечить нельзя. Во-первых, закон не позволяет, во-вторых – совесть. Дилемма.

А ведь я попал, господа мои! Классическая стойка боксера-правши, вес плюс двадцать кило от моего, рост, длина рук… да если он меня хотя бы джебом достанет, мало не покажется. А если на хук или апперкот нарвусь… тут-то и конец моему бесславному пути дезертира. И что самое печальное, Генри теперь вряд ли отступится. Да чтоб вам всем! То думал, как не дать им сбежать, то теперь думай, как самому ноги унести!

– Ты не Вернон! – рыкнул тем временем Генри.

– Как догадался? – хмыкнул я, пружинисто отскочив назад.

Реплика моего противника была отвлекающей, и он под шумок попытался достать меня наиклассическим джебом в челноке, но я на уловку не купился, ответив в столь же классической манере. И попытался контратаковать сам, когда Генри вернулся на исходную позицию и выбросил повторный джеб, рассчитанный именно на ответную реакцию оппонента. Не на того нарвался, болезный. Бросаться вперед с кулаками у меня нужды не было, все-таки не на ринге, и рефери поблизости нет, так что я ответил совсем в ином стиле – просто выстрелил правой ногой вперед и вверх в надежде зацепить носком берца конечность противника. Расчет мой оправдался: я попал по предплечью, лишь чуток не достав до локтя. Но и этого хватило, чтобы Генри яростно взвыл – удар вышел встречным, импульсы сложились, а еще у моего ботинка рант оч-чень твердый. Пусть спасибо скажет, что без перелома обошлось. А синяк пройдет, ничего страшного.

Следующий мой удар – старый добрый мидл-кик – пришелся в открывшийся правый бок. К сожалению, печень не достал, высоковато попал, но ребра у Генри затрещали. На новую вспышку боли он ответил яростным ревом и могучим правым крюком, от которого я ушел банальным отскоком. И тут же почти достал провалившегося противника левым хай-киком. Правда, немного не рассчитал – опять высоковато – и лишь вскользь задел бритый череп. Генри и на этот раз не успокоился, но стал осторожнее: разорвав дистанцию, заплясал в защитной стойке, буравя меня взглядом исподлобья. Атаковать он теперь не торопился, отдав инициативу мне. Разумное решение. Ему бы теперь отдышаться, чуть отойти от шока – боль в предплечье, ребрах и правом ухе наверняка нешуточная. Вот только времени у него на это не будет. Еще раз повторяю – мы не на боксерском матче. И мне валить отсюда надо. Крайне желательно – предварительно вырубив незваных гостей, чтобы хотя бы несколько минут выиграть.

– Генри! П-помо…

М-мать!.. Второй очнулся! Ну все, вы меня достали…