Беглец на задворках Вселенной (СИ)

– Ты подозрительно спокойный, вот что я тебе скажу, – рычал Лонг. – Баожэй бы на твоём месте всё сначала к херам разнесла, а потом ушлёпала выяснять отношения с девушкой и бывшим коллегой.

– Ну извини. Я… никого силой удерживать не буду. Это бесполезно. Если что-то пойдёт не так, я просто уйду в сторону.

– Я поступлю так же, – вздохнул китаец, внезапно успокаиваясь. – Хотя все убеждены,что я обязан по меньшей мере заморозить своей обидой весь мир. Поорать поору, конечно, но на этом всё.

То ли мне показалось, то ли в комнате действительно немного потеплело. Во всяком случае, я зябнуть перестал.

– Полное принятие и смирение, – слабо хихикнул я. – Хотя… мне тут намекнули, что это не совсем мой эгрегор. Так что…

– Кто намекнул? – живо поинтересовался Лонг.

– Да «отходняки» у меня после наркоза ужасно интересные были. Низкий потолок. Белый свет. Туннель… Музыка…

– Это не «отходняки», – тихо прошептал Лонг. – Ты же знаешь, что…

– Да. Мне врач говорил. Я в «рубашке» родился, не иначе.

Лонг принялся готовить, а я задремал. Хорошо все-таки, когда рядом есть нормальный адекватный человек. Вот объясните, почему Лонга женщины стороной обходят? Типа приезжий? Понаехавший? Вот дуры. Прекрасный мужик.

– Я тут так подумал, – внезапно для самого себя заговорил я. – Когда… ну… вот эта вся кровавая красота на мне заживёт… Я всё-таки свалю из этого великолепного городка.

– Опять сбегаешь от проблем, гэгэ? – криво усмехнулся Лонг. – Ожидаемо.

– А что меня тут держит? – хмыкнул я. – Ничего.

– Диди, везде, где живут люди и им подобные существа, проблемы одинаковы. Даже на самой дальней планетке.

– Понимаю. И тем не менее.

– Я пойду с тобой, – принялся нарезать картошку для супа мой друг. – В принципе, меня тоже ничего тут не держит. И я хочу на море. Вообще я хочу на исконный север, туда, где лишь снега и лёд, а вокруг ни души, но для начала и местное южное море подойдёт.

Я с облегчением выдохнул. Ну хоть что-то…

Ненадолго закрыв глаза, я, однако, вскоре заснул. Тяжёлый выдался день. Но перед сном одна случайная мысль поразила меня: а как, собственно, Лонг узнал, где я нахожусь? Василиса, что ли, рассказала? Но разве мой друг стал бы с ней в принципе общаться после того, что произошло?

* * * * *

Ночью я проснулся от непривычной тяжести в районе груди и острого желания попить водички из-за жара. Открыв глаза, я обнаружил, что Баожэй крепко бессознательно-истерично обнимает меня во сне.

Опустим момент, как она вообще оказалась в квартире, тем паче, в кровати. Вероятно, Лонг впустил, а сам ушёл, пока я спал. Хотя, опять же, зная, какие у этой парочки натянутые отношения...

Покусав губы, я принялся осторожно освобождаться из захвата «дружеских» объятий, да какое там. Не руки, а клещи. Шальная девица не отпустила, и всё. Хотя так и не проснулась. Только сильнее нахмурилась. Даже неосознанно моя попытка уйти ей не понравилась. Лежала, бормотала что-то невнятное на странном незнакомом языке, одновременно булькающем и свистящем, обхватив меня, как ребёнок любимую игрушку. Я попытался освободиться, чтобы поменять позу. Бао-Бао разозлилась. Сопротивлялась даже во сне. Усилила хватку. Намертво перехватила, только что не рычала. Не понравилась ей моя идея.

Я с досадой выдохнул. Вот и подкралась беда, откуда не ждали. А я-то хотел неделю побыть в одиночестве. Ни хрена подобного. Как я мог забыть, что Шпилька настойчивая, когда ей надо и не надо. Главное, я даже отпихнуть её не мог из-за незажившего шва. Любой поворот тела доставлял дискомфорт. Ладно, завтра поговорю с ней и объясню, что к чему. Мне лишние случайные травмы не нужны.

* * * * *

– Привет, – выжидательно уставилась на меня Шпилька, когда я проснулся. – Я… ну… была неправа. Виновата. Очень виновата. Вот. Прости. Я… буду стараться. Очень стараться, чтобы всё исправить. Эм… и…

– Что за финты, что такое тебе приснилось, что за внезапные медвежьи объятья? – перебил девушку я.

Баожэй замолчала, запыхтела и покраснела. Ответа так и не последовало, но я всё понял. Девушка всё ещё находилась в «моменте» недавних событий. Вот даже не знаю, напугало меня это или умилило. Наверное, всё же больше умилило. Малышка-программистка всегда была такой: там, где не могла объяснить словами, выражала объятьями и пыхтением. Всё-таки с выражением чувств и эмоций у неё были серьёзные проблемы, этого не отнять.

– Ты… ну… голоден? Или там… повязку помочь поменять? Я всё-всё сделаю, прям вообще всё… понимаю, я никогда не искуплю вину, но…

– Я Лонгу сказал, что на тебя не злюсь, и тебе скажу то же самое. Это просто нелепое стечение обстоятельств.

– Папулик говорил мне, поэтому я здесь, – тихо произнесла Бао-Бао. – Так бы… нет, не смогла. Никогда. Так стыдно… правда, стыдно. Незнакомое доселе чувство. Я не имела морального права так поступать. Ни по кодексу, ни по… ну, не важно. Табу. Мне и так вы с Лонгом слишком многое позволили. А я натуральное психованное чудовище. Только тогда, ну… ты понял, когда… эм… до меня «дошло», что не только мои права, эмоции и желания имеют вес. Я так испугалась. Не за себя. Вот.