Беглец отовсюду

— Я прочел ваш письменный отчет. Жаль, что вы не сообщили мне подробности раньше. Исходя из того, что я узнал, считаю нужным предпринять следующее…

О дочери кузнеца горожане в один голос говорят: «колдунья». В каком роде «колдунья»? Как выражается? Проясните это. Далее — история воспитанницы Доктора Хтония меня крайне интересует. Возможно, мы имеем дело с самым натуральным пирокинезом. Найдите и опросите всех, кто знает, откуда в… Тёсе, кажется? …откуда там взялась эта девчонка, при каких обстоятельствах была найдена, как попала к старику?

Далее сам Доктор… Поднимите архивы в столице и во всех крупных городах королевства, где есть ваши специалисты. Ищите все, что связано с этим человеком. Живые свидетели и их показания меня тоже интересуют…

Понимаю, что работа большая, но настаиваю, чтобы вы выполнили ее максимально быстро. Из вашего отчета следует, что Беглец будто притягивает к себе других… другие феномены. Мы должны знать, кто есть кто. Если упустим время, эта странная компания может войти в силу. Как следствие — столкнемся с ненужными нам трудностями. Вы понимаете меня? — Дюк снова уселся на софу и испытующе уставился на Первого Стража.

Гин Гешу наконец подал голос:

— Да, сир, Благородный Дюк. Всё будет исполнено.

— Теперь идите. Сегодня я вас больше не беспокою.

Когда Страж вышел, молодой человек нашарил на комоде бутылку с вином, налил себе половину бокала, откинулся на спинку софы и глубоко задумался. В комнате постепенно темнело — день клонился к вечеру.

21. Счастливчик

Сплавщики, увидев, как подстрелили одного из наемщиков, стали действовать молниеносно. Первым делом они обрубили толстые веревки, связывавшие последний плот с четвертым, и лихо отпихнули его в сторону, толкая баграми. Затем они похватали топоры, простенькие мечи и дубинки и рассыпались по всей веренице сплава, передвигаясь согнувшись, чтобы уберечься от стрел.

Ничего не понимающие и уже веселые от хозяйского эля впередсмотрящие получили по шее от плотового черенком багра, сообразили, что дело худо, и тоже ощетинились мечами в разные стороны.

Когда Доктор и дочь кузнеца подбежали к Полу, тот лежал на боку закатив глаза. Старик рявкнул:

— Викул! К берегу, быстро! — и схватил голову мальчика сухими ладонями. Анит, севшая рядом, положила руку на сердце раненого и начала монотонно повторять:

— Rav’n, oh Ubarmaiti! Noi letan hum sufri, gifan hum forta vitala! Rav’n, oh Ubarmaiti! Noi letan hum sufri, gifan hum forta vitala!..

Шимма первой схватила один из лежавших на плоту шестов, бросилась к воде и стала нашаривать дно. Шест ушел глубоко, но конец его, оставшийся над водой, значительно возвышался над макушкой девочки. Она из со всех сил толкнула, чуть не упав, потом еще раз. Плот еле двинулся. Но тут подоспел кузнец со вторым шестом, воткнул длинную жердь в реку и оттолкнулся так, что явственно послышался хруст его суставов. Противоположный конец плота зарылся в воду, Шимму резко приподняло, но она удержалась на ногах.

Когда плавучая площадка выровнялась, Викул стал орудовать шестом осторожнее. Девочка помогала, как умела. Плот довольно споро пошел к берегу — прочь от преследователей, которые вопили что-то угрожающее напротив, но больше не стреляли.

Когда прибрежные ивы и гладь воды кувыркнулись перед глазами Пола и встали на попа, он сообразил, что лежит, и это было поначалу приятно. Однако бок снова пронзила боль, его затошнило, и скособоченный пейзаж, на который он смотрел, стал расслаиваться. Ивы будто соскочили в воду и приблизились, а сам берег, вдруг ставший голым, отъехал куда-то вдаль.

Текущая снизу вверх река ярко-ярко заблестела и превратилась в метель.

Ивы рассыпались на сонмища белых «мушек». Ветер словно размахивал веерами, состоящими из снежных потоков. Сквозь белесую пелену виднелись серые девятиэтажки, разукрашенные желтыми узорами светящихся окон. Где-то просигналила машина.

Пол почувствовал, что лежит щекой в сугробе. «А у них уже зима», — безучастно подумал он. На ресницы быстро налип снег и глаза пришлось закрыть. Боль в боку отодвинулась и стала существовать сама по себе, не мешая. «Надо спать. Чего это меня проняло? Завтра в школу…» — ворочались голове ленивые мысли. «Или всё-таки дойти до туалета?»

Вдруг до Пола донесся каркающий голос: «Пол, сын Ваан-Чика! Не сметь уходить! Пол, сын Ваан-Чика! Смотри на меня! Смотри на меня!»

Слева заломило так, что перехватило дыхание. Пола будто подбросило, он непонимающе вытаращил глаза и увидел перед собой лицо Доктора.

— Демон тебя возьми, мальчик! Куда это ты собрался с дыркой в боку?!

Полу удалось вдохнуть раз, потом еще раз, и он услышал, как кузнец где-то в стороне ругается последними словами. Рядом с собой он разглядел Анит, которая стояла на коленях, упершись руками в бревна плота и тяжело дышала, словно только что пробежала от Тёса до самых Стрелковых заимок.

— Поймали голубчика, поймали! Спокойно, девочка. Всё уже, — усмехнулся Доктор. Но вдруг завертел головой по сторонам и снова закаркал:

— Викул, бери его! Бок береги! Шимма, Анит — вещи! На берег, живо!