Беглец отовсюду

— Такому высокому лорду, как вы, мой господин, пристала безупречность в облике. Да осенит Ворон ваши дни неувядающей славой! Однако осмелюсь заметить, что слава приходит к мужам не только великим в делах, но и искушенным в изящных мелочах… Опять же дамы… Красавицы Акраима очень чувствительны к благородным тонкостям красоты, как мы ее понимаем… Чувство прекрасного чрезвычайно развито в наших прелестницах, и, как вы, наверное, могли заметить, позволяет им возводить древнее искусство любви в разряд высокой поэзии!

— Дамы Акраима, — вдруг усмехнулся дюк, — за три-четыре дополнительных барыша будут со мной любезны, даже если я явлюсь перед ними вовсе без головы.

— Умоляю, мой господин, не улыбайтесь одну минуточку. Ваш ус убегает от меня!..

Задумавшийся Дюк Морини вспомнил, что Гешу все еще стоит перед ним в скорбном молчании, сделал еще глоток вина и продолжил:

— Как бы я хотел иметь… не скажу — друга, но хотя бы одного верного и понимающего соратника, сознающего все величие нашего замысла! Ведь я рассчитывал на вас в этом смысле! Я следил за вашими успехами долгие годы, постепенно приближал вас к себе, сосредоточил в ваших руках весомую власть и особые полномочия. Но вы меня начинаете разочаровывать. За каким дьяволом ваши бандиты подстрелили мальчишку, вы можете объяснить?

— Виновные больше не представляют собой проблемы, мой господин. К моему глубочайшему сожалению, сопровождение плотов было поручено не тем людям. Осмелюсь заметить, мы столкнулись с классическим эксцессом исполнителя. Группа сопровождения явила преступную самодеятельность, вероятно вообразив себе, что будет вознаграждена за инициативу…

— Из вашего вчерашнего сообщения я понял, что Беглец ранен не слишком серьезно? — глаза Дюка Морини сузились, их взгляд буквально воткнулся в переносицу Гешу. Тот, тщательно подбирая слова, проговорил:

— Из донесения наблюдателя ясно, что стрела прошила левый бок. Однако, он уверяет, что достаточно далеко от сердца и легких. Далее… Как вам известно, в группе Беглеца командует пресловутый Доктор Хтоний, который считается искусным и опытнейшим врачевателем. Два этих факта позволяют нам полагать, что Беглец не пострадал фатально.

— Где они сейчас?

— Исполнители (которые, позволю себе напомнить, уже наказаны) не смогли достаточно быстро переправиться через реку. Интересующая нас группа напротив сумела это сделать очень скоро и скрылась в лесу. Мы примерно представляем по какой местности они продвигаются. И аккуратно стягиваем вокруг них «мешок» с трех сторон, оставляя проход на Акраим.

Как вы и предрекали, мой господин, они направляются в столицу. Думаю, их появление в городе — вопрос одной недели.

Дюк Морини поставил недопитый бокал на пузатый комод, подпиравший софу с одного бока, сцепил руки в замок и с расстановкой произнес:

— Теперь слушайте внимательно Гешу, и не дай вам Ворон или другой местный бог напортачить еще раз!

Группу Беглеца вести тихо — носа не показывать! Изгойскую сволочь из сопровождения убрать, всех до одного. Оставить только отборных стражей — не из местных. В Акраиме — установить наблюдение. Не приближаться. Докладывать мне два раза в день.

Пусть успокоятся и посчитают, что мы их упустили. Пусть Беглец восстановит здоровье — оно, как вы понимаете, скоро понадобится… не столько ему, сколько нам.

Параллельно готовьте лучшие отряды к возможному Переходу. Технарей гоняйте и в хвост, и в гриву! Вся аппаратура должна работать, как часы. Проверьте арсеналы, проведите выборочные стрельбы, но так, чтобы местные не видели, и не приняли вас за богов…

Я всё еще рассчитываю на вас, Гешу. И надеюсь, с этого момента вы перестанете делать глупые ошибки.

Гешу снова поклонился.

— Идите, Страж! Следующий доклад — сегодня вечером…

Глава личной тайной службы благородного Дюка Морини немедленно удалился, не произнеся ни слова. А красивый молодой человек принялся рассеянно прохаживаться по роскошно обставленной комнате, которая располагалась в третьем этаже дома, принадлежавшего одному из вельмож его величества короля Улафа.

Попетляв по помещению, он наткнулся на гигантский письменный стол, стоявший у окна и обнаружил на нем небрежно брошенный отчет Гиша Гешу о последних событиях. Дюк присел и начал лениво перелистывать страницы, исписанные прямым, квадратным почерком. Через минуту его лицо приобрело сосредоточенность и живость — Морини взялся читать подряд и всерьез.

Довольно скоро он пробежал глазами всю рукопись, вернулся к паре-тройке страниц, обратился снова к началу. А затем отложил отчет, решительно встал, подошел к ленте с кистями, свисавшей с потолка у огромной двуспальной кровати, занимавшей треть комнаты, и позвонил.

Дверь приоткрылась и невидимый слуга тихо произнес:

— К вашим услугам, сир?

— Вызовите ко мне еще раз господина Первого Стража.

Дюк уселся на софу и принялся дергать себя за бородку. Но ждать пришлось недолго — видимо, Гешу еще не успел покинуть дом. Он вошел с тем же каменным лицом, что и прежде, коротко поклонился и негромко спросил:

— Мой господин?