Беглец. Второй пояс

Вот только за спиной каждого из них держался один с посохом. Не нужно гадать, кто управляет Мечами, кто среди них старший. Значит, и начну с них. И ни в коем случае не позволять окружить себя. Я не могу проиграть. Мне ещё нужно найти семью. У меня Рейка сидит в поместье одна.

Средоточие наполнено доверху. Сфера боевой медитации перекрывала всю ширину улицы, забиралась в поместья. Здесь и сейчас вокруг меня сплетались потоки холодного и горячего воздуха, отмечая любую мою задумку. Я просто шагнул вперёд и в сторону, оставляя за спиной вырвавшиеся из мостовой серые щупальца. Ещё десяток техник бесполезно пролетели впереди, видимо от меня ожидали Шаг. Зря, лучше бы попытались накрыть пошире и хоть немного истощить мои запасы духовной силы.

Ещё один шаг, на этот раз ногу я увёл чуть дальше, чтобы не наступить на обломок меча дао. Затем замер и опустил взгляд, не обращая внимания на десятки техник, что всё же попали в меня и исчезли в Духовной Защите.

Какой ровный срез. Я ведь действительно не разрушил этот толстый и тяжёлый меч грубой силой, а перерубил. И не используя Звёздный Клинок. Что-то не припомню за собой таких возможностей раньше. А ведь этот меч, пропитанный духовной силой орденца, был гораздо прочней, чем когда вышел из-под руки кузнеца, да и сам был способен разрушать техники. Но в итоге просто распался на две части. И что это может означать?

Конечно, ещё Гунир, молодой ватажник Волк объяснял мне, что каждая схватка на грани смерти позволяет идущему познать себя, своё оружие, свои техники, совершить то, на что был раньше не способен. И такой бой, два боя, остались за моей спиной буквально два дня назад. Но только ли в этом дело?

Звякнули кольца на одном из посохов и десяток орденцев сорвались с места, техниками сближаясь со мной.

А я был занят тем, что толкал нити стихии в Единение. Девятнадцать узлов, двадцать узлов, двадцать один узел, двадцать два узла…

На миг прервался, закрутив вокруг себя Пронзатель с первым созвездием Клинка, отбивая десятки направленных в меня ударов и не давая приблизиться.

Панцирь.

Бросив короткий взгляд мимо пластин защиты, продолжил то, что сейчас волновало меня больше схватки.

Двадцать три узла, двадцать четыре узла. Этот дался мне уже с напряжением и стал последним. Продолжать и рисковать я не стал. И так понятен итог — напряжение схваток с тьмой в узлах, десятки кружев стихии, что я сплёл в Жемчужине, вокруг своих меридианов, возможно, даже изучение духовной техники, которой я не должен был вообще увидеть до того, как стал бы Предводителем Воинов — не прошли бесследно.

Я лучше познал стихию, сделал ещё шажок к новой звезде.

И не только. Ведь в моих руках тот же Пронзатель, с которым я прошёл прошлые смертельные схватки у ворот Поля Битвы.

Я перевёл взгляд с разъярённых лиц орденцев на Пронзатель. Отправил энергию в Звёздный Клинок, привычно добавил нитей стихии и толкнул их дальше, заставляя покинуть последний узел, коснуться обращения к Небу, скользнуть в древко оружия.

И осыпаться с призрачного лезвия Звёздного Клинка синей пылью.

Взглянул на пытающихся взять меня в кольцо орденцев и оскалился.

Как вовремя вы меня нашли. Мне срочно нужна тренировка.

Глава 7

Из этой схватки я вынес для себя несколько важных вещей.

Во-первых, я и впрямь стал сильней, прибавил пять узлов к Единению и сумел непрерывно удерживать обычную технику духовной силы на двадцать пять узлов. Кто знает, найди я в своих запасах технику на двадцать шесть или двадцать семь узлов, не сумел бы удержать и её? Ведь Единение сложней, я заметил это давно.

Во-вторых, именно стихия, осыпающаяся пылью со стали Пронзателя, позволяла мне теперь перерубать чужое оружие и так лихо пробивала защиту Покровов и амулетов. Но только вместе с техникой Звёздного Клинка.

Ярость или Крушитель не позволяли провернуть такой трюк, не принимали в себя мою стихию и просто разрушали чужое оружие грубой силой. Тот ровный срез на чужом клинке, который так удивил меня в начале схватки, похоже был обязан своим появлением лишь плохому качеству стали того оружия.

Пронзатель, если я вообще отказывался от техник, принимал в себя стихию ничуть не хуже, чем духовную силу. Но ни о какой синей пыли на его стали не шло и речи.

В-третьих, мои удары, даже без Звёздного Клинка, с одной лишь вложенной в сталь стихией, теперь отравляли ей. Меня толкнуло проверить это воспоминание о потоках пыли и огня, которые в зале Древних расползались от Тёмного и Сарефа. И от которых я лечился, когда они касались меня.

Впрочем, если бы не хрипящий под ногами орденец, возможно, я бы ничего и не стал проверять. Где Предводители и где я?

Но разрубленное бедро и рука не могли заставить орденца выглядеть так плохо, поэтому я склонился над ним, касаясь рукой и отправляя в него духовный взгляд вместе с лечебной техникой Длани.

И когда увидел скользящие в его ранах голубые нити, едва поверил своим глазам. Впрочем, такой счастливчик, которого я дважды ранил голой сталью Пронзателя и оставил за спиной живым, оказался единственным. Так что это ещё нужно будет проверить.