Беглецы. Востание на золотых приисках.

Назавтра после полудня в овраге появился туземец, ускакавший накануне с посланием Дика. За ним следовало пять конных полицейских и двое проводников туземцев. При виде полицейских у Дика заколотилось сердце. Вот когда его странствиям действительно пришел конец. Но он все еще был не совсем уверен в правдивости газетного отчета и поэтому чувствовал себя неспокойно.

Загорелый сержант с суровым лицом спешился и протянул Дику руку.

— Мистер Ричард Престон? Да, должен сознаться, я ожидал встретить кого-нибудь повзрослее. Не всякий может одним махом захватить сейф с золотом и прикончить девятерых, не говоря уж о том, — добавил он, оглянувшись вокруг, — чтобы пригласить отряд чернокожих в качестве телохранителей.

— Ну, туземцы-то все и сделали, — ответил Дик.

Он рассказал сержанту о том, что произошло.

— Кажется, я знал этого старого Неда, — заметил сержант. — Непутевый человек. И пьяница. Но я не слышал о ссоре между ним и бандой Томми. В общем все это выяснится. Да, пословица о том, что и у вора своя честь, не врет. Кстати, когда вы ушли из Балларата?

— Третьего декабря, — сказал Дик, глядя сержанту прямо в глаза.

— Так я и думал. — На жестком лице сержанта появилась улыбка, и он вплотную подошел к Дику. — Несколько слов по секрету, юный Престон. Такая работа, как эта, мне больше по душе, чем охота за старателями. Но приказ есть приказ. Хотя вы мне очень нравитесь, я немедленно арестовал бы вас за измену и бунт, но, к счастью, мне сейчас дан другой приказ. Пусть это останется между нами. Больше не будет никаких арестов из-за того, что произошло до третьего декабря и в этот день. За Лейлора назначено вознаграждение в четыреста фунтов, и мы знаем, где он находится, и при этом, да будет вам известно, он в полной безопасности.

— Он не погиб?

— Нет, но потерял руку. А за Верна назначено пятьсот фунтов, и мы знаем, что он в Мельбурне. Он думает, что ему удалось здорово провести нас. Но у правительства связаны руки, и я лично очень рад этому. Однако приказ есть приказ, и, повернись все иначе, я бы надел на вас наручники. Но раз все обстоит так, как обстоит, то вы получите пятьсот фунтов. И дайте мне еще раз вашу руку, молодой человек.

Он обменялся с Диком горячим рукопожатием.

ХХVIII. Награда

— Словом, сейчас мы уже можем расстаться с Балларатом, — сказал Дик, попивая чай, налитый ему не устававшей восхищаться матерью.

На Дике был его лучший костюм, прекрасно сидевший на нем до ухода из Балларата, а теперь тесный и короткий.

— Но Сандерс говорит, что добыча пошла лучше, — проговорил мистер Престон, немного робевший перед сыном. — Жаль бросать сейчас участок. Помнишь, ты сам раньше говорил, что преждевременно бросать — значит, делать глупость.

— Я думал, вы его уже продали, — сказал Дик.

— Я все подготовил к продаже, но в последнюю минуту решил, что еще немножко подожду. Не думаешь ли ты…

— Ненавижу золотоискательство, — ответил Дик. — У нас теперь появились деньги, и я хочу купить земельный участок. Сержант говорил мне, что в южной Австралии можно дешево купить хорошую пахотную землю. Хочу купить ферму, чтобы сеять пшеницу и разводить овощи.

Мистер Престон кашлянул и прочистил горло.

— Бывают занятия и похуже…

— Нет занятия лучше, — сказал Дик. — Мне хочется получше узнать страну, в которой я живу, а кроме того — оно мне нравится.

— Дик, дорогой! — воскликнула миссис Престон, всплескивая руками. — Мне так нравится фермерская жизнь! Но подумать только, что ты пережил!

— Дело не в том, что я сделал, — возразил Дик, чувствуя свое превосходство над бестолковыми взрослыми. — Дело в том, чему я научился. Шейн с радостью присоединится к нам. У него оказалось больше здравого смысла, чем у меня. Он несколько дней прятался в лачуге на горе Бунинйонг, а потом перебрался в Джилонг. Он согласен со мной, что поиски золота не настоящее дело для мужчины. Вот выращивать пшеницу — это настоящее дело.

— Вы посмотрите только на него! — воскликнул мистер Престон. — Он говорит так, словно все знает!

— А что же здесь удивительного? — с гордостью сказала миссис Престон. — Дик, после .чая придет Козима.

Она была для меня таким утешением в те дни, когда мы о тебе ничего не знали! Она пришла однажды утром и назвала себя… Но я уже рассказывала тебе об этом.

— Да, — сказал Дик, хотя с удовольствием послушал бы об этом второй раз. — Ручаюсь, что она согласится со мной. У нее есть голова на плечах.

— Конечно, есть, — поддержала его миссис Престон. —Она говорит, что ты — герой.

— Ну, я не об этом, — краснея под загаром, сказал Дик.

— Но согласись, Дик, — заметил мистер Престон, — что, если бы я не переехал на золотые прииски, ты никогда бы не поймал бандитов и не мог бы заняться фермерством.

— Да, все это как-то связано, — задумчиво произнес Дик. — Но я совершенно прав насчет того, чем нам сейчас нужно заняться.

— Совершенно прав, — подтвердила миссис Престон.

— Ты совсем его захвалишь, — запротестовал отец, набивая трубку.