Беглянка

Девочка повернулась и вышла из комнаты. Света потерла глаза, отгоняя неприятные ощущения, но плач так и звучал. Она вышла в коридор и увидела тонкую полоску света у входной двери. Свет лился из подъезда – дверь была приоткрыта.

–Эсмик, это ты выходила на лестницу?

Эсмеральда равнодушно посмотрела на дверь:

–Нет, я только к вам ходила.

Света защёлкнула все замки и заглянула в комнату к мальчикам – обе головы темнели на подушках. Оглядевшись по сторонам, Света налила стакан воды девочке, и та ушла спать, а беглянка до рассвета так и не смогла заснуть. Она лежала в темноте, прислушиваясь к каждому шороху. А тонкий детский плач то приближался, становясь ужасно громким, то почти стихал, удаляясь.

Часть 4

4.1

Захаровы остались после завтрака дома. Света была очень рада этому, хотя понимала, что причиною тому скорее дождь, чем желание остаться у нее. Над Таганским нависала стальные тучи, беспросветные и грозные. Дождь резко начинался, словно открыли мощнейший небесный кран, то так же резко прекращался. Потоки лились прямыми, злобно разбиваясь о землю, барабаня по крышам, скрывая дорогу под водой. Степан был рад неожиданным нянькам. Он с удовольствием разглядывал детей и хватал их за пальцы. Захар крутился вокруг младенца, то изображая кошечку, то гавкая как собачка. Черты лица Богдана смягчились, даже взгляд стал мягче. Щеки Эсмеральды порозовели. Девочка стала спокойной и ласковой к братьям. Света наблюдала как дети играли, общались между собой, и думала, что даже тяжелая судьба не смогла испортить этих замечательных маленьких человечков. Сколько было в них жизни, силы и стойкости! Совсем немного усилий – и расцвели, похорошели, доверились. Они вовсе не потеряны, как бы их мама не старалась опуститься на дно, дети упрямо смотрели ввысь и не поддавались.

Около полудня на улице раздались крики. По голосам Света без труда определила Кристину и ее мать. Они кричали друг на друга:

–Как это не положено?! Всем положено, а нам нет? Да они всё делают, чтоб мы ничего не получили, сволочи! – кричала Мария с балкона.

–Ну нет у меня этих документов! Сделаем, потом всё оформим, а пока нельзя! – отвечала ей Кристина, прислонившись спиной к машине Сашки.

–А пока ты будешь эти документы делать, на что ты будешь кормить сына? Об этом они не подумали? У нас нет денег на смесь! Да и почему я должна покупать что-то за свои деньги? Ты родила – ты и корми! Только за какие гроши должна покупать – не понятно! Вон, опять орет во все горло, жрать хочет! Ты вообще сыном заниматься думаешь?!

Кристина махнула рукой: «Вечно ты за свое, мам! Ты же хотела внука, вот и сиди с ним теперь!»

–Хорошенький номер! Ты мне как говорила? Что будешь с ним сидеть, а за него еще и деньги получим. Где они, деньги твои? Сходи, хоть у папаши его возьми!

Кристина закатила глаза:

– Не пойду я никуда. Тебе надо – ты и иди! – и с этими словами она уселась в машину, Сашка прыгнул за руль и рванул с места. Через минуту двор опустел. Минина-старшая смачно выругалась во след дочери и скрылась в комнате.

К вечеру распогодилось, и дети ушли на улицу. Света тоже стала собираться на прогулку. Она уложила дремавшего Степку в коляску, повесила сумку на плечо и на пару секунд задержалась у зеркала, когда в подъезде раздались крики Мининой:

–Что бежишь, а? Натворил делов – и в кусты?

Ей отвечал недовольный голос Димы:

–Тебе что надо? Хватит орать на всю деревню.

Она подбоченилась, отстав от него на пару шагов. Мужчина стоял на площадке перед дверью Светиной квартиры.

–Мне что надо? Не мне надо, а сыну твоему! Представь себе, он есть хочет! Чем я его кормить буду? Плати давай за сына!

–Ничего я тебе не дам! Твоя дочка нагуляла не пойми с кем…

–Ах так! – Она фурией подлетела к молодому человеку и начала лупить ладошками, -Я тебе покажу, как она «не пойми с кем» нагуляла! Как в трусы лезть, так смелый, а как платить – так «не пойми с кем»! Вот запишем тебя в отцы, посмотрим тогда, как ты запоешь! Платить будешь как миленький!

Дима выставил локоть вперед, закрываясь от шлепков. С крыльца заглядывали любопытные таганцы. На крики выскочила Света и кинулась оттаскивать Минину от соседа.

–Пусти меня! Пусти говорю! – кричала и вырывалась женщина. – Это ж надо так: сына сделал, а кормить его не хочет!

–Сначала запиши, а потом уже будем говорить о деньгах. – Фомин держался уверенно и твердо. Он горой высился над женщинами, и Мининой ничего не оставалось как ретироваться. На последней ступеньке она остановилась и обернулась, глядя на Свету: «Два»

Света непонимающе уставилась на Минину, но та вышла из подъезда.

–И тебе досталось? – усмехнулся Дима, глядя как Света потирает ушибленный локоть. – Спасибо за помощь, но больше не выходи к ним. Это странная семейка, и лучше их не трогать, а то всех мух спугнешь!

Фомин рассмеялся и стал подниматься к себе.

–Дима, как дела у Наташиной мамы?

–Пока не очень, горит вся. Константин Иванович обещал помочь…

«И всем-то он помогает, этот Константин Иванович» – вздохнула Света, и словила себя на мысли, гордится Князевым.