Беглянка

Дети дали мне прозвище Немо – Эндрю сказал классу, что я плаваю, как дельфин. Дети никогда не бывали на море или в океанариуме, поэтому назвали меня в честь единственной известной рыбы, которую знали[11]. Вторым вариантом было Шаму[12]. Местная газета опубликовала о случившемся небольшую заметку. Обычно я отказывалась фотографироваться, но одной моей коллеге удалось сделать зернистый снимок, на котором я судила игру в вышибалы. Поскольку изданием руководил пожилой журналист, не имеющий интереса к современным технологиям, статья так и не попала в интернет. Чтобы удостовериться, я поискала информацию о Дебре Мейз. Нашла несколько тезок и одно упоминание о настоящей Дебре Мейз, пропавшей без вести в Огайо. Я пришла к выводу, что в ближайшее время я в безопасности.

Вывод был неверным.

Кларк почему-то не проникся ко мне теплотой после того, как я вытащила его из озера, и, оказываясь рядом, бросал на меня косые взгляды. В его присутствии я всегда чувствовала себя как на прицеле. Едва я к нему поворачивалась, он отводил глаза. Если я с ним здоровалась, тепло и по-дружески, он отвечал бормотанием и почти незаметным кивком.

Эндрю тоже заметил поведение Кларка и пролил свет на ситуацию, когда мы в очередной раз дежурили на крыльце в ожидании его матери.

– Думаю, некоторым мальчикам не нравится, когда их спасают девочки, – сказал Эндрю.

Вообще-то, мы обсуждали, привело ли Бостонское чаепитие[13] к повышенному содержанию кофеина в рыбе, выловленной в гавани Бостона, однако резкая смена темы меня не удивила. Я поняла, о чем говорит Эндрю.

– Почему ты так решил?

– Кларк вас вроде побаивается, – ответил он.

– Я тоже обратила внимание.

– Это неправильно, ведь вы спасли ему жизнь и все такое. Он должен быть благодарен.

– Людей спасают не ради благодарности.

– Вы раньше спасали кого-нибудь? – спросил Эндрю.

– Думаю, да.

– Что вы сделали?

Повисла пауза, пока я придумывала, как рассказать о своем прошлом. Я могла бы уклониться от вопроса, но с ребенком легко быть собой. Кроме того, я чувствовала, что Эндрю больше всех заслуживает правды.

– Я вытащила из воды человека, который тонул.

– Этот человек тоже упал с лодки?

– Нет, человек застрял в машине, когда мы упали с моста.

– А почему вы упали с моста?

– Хороший вопрос. – Я поняла, что сказала лишнее.

– Так и знал, что вы уже спасали людей, – продолжил Эндрю.

– Только одного.

– Вы спасли мальчика или девочку?

– Мальчика.

– А он вас поблагодарил?

В моем горле стоял ком. Мне едва удавалось сдерживать слезы.

– Нет. Не поблагодарил.

Эндрю хотел было задать следующий вопрос, но тут перед школой появилась его мать.

– Увидимся завтра, мисс Мейз, – попрощался он, собрав свои учебники и тетради.

– До завтра, Эндрю.

* * *

«Понтиак» Шоны скрылся из вида, когда я увидела мужчину, смотревшего на меня с той стороны улицы. Может, наблюдал за Эндрю? Ему следовало бы уйти. В наше время любой мужчина, который околачивается у школы, выглядит подозрительно, независимо от намерений. Однако он продолжал стоять на месте, позволив мне запомнить его лицо.

Ничем не примечательный, он носил некрасивые коричневые брюки и синюю рубашку на пуговицах, а еще мятый кардиган. Его потертые кроссовки идеально подходили для того, чтобы бегать, не производя шума. Незнакомец прищурил холодные карие глаза. Мы смотрели друг на друга, разделенные дорогой. Наконец я встала и спустилась по ступенькам, ожидая его реакции.

– Прекрасный день, не правда ли, мэм? – сказал он, лениво растягивая слова.

– Кто вы такой? – спросила я.

Вопреки ожиданиям он не сбежал.

– Думаю, уместнее спросить, кто вы такая.

Затем мужчина-без-особых-примет кивнул на прощанье и ушел.

* * *

Я отправилась прямиком в «Фонарь», чтобы выпить и успокоиться. Я пока не заработала звание завсегдатая, но Шон налил мне виски еще до того, как я села. Именно он мне и был нужен – как глоток воды после знойного дня. Шон налил еще. В тот вечер мы, не сговариваясь, решили обойтись без слов. Шон сочувственно поднял брови – мол, я выгляжу усталой. Я покачала головой, соглашаясь. Постоянное бдение в роли самозванки начало сказываться. Быть начеку даже во сне можно лишь недолго.

Дверь бара с визгом распахнулась и захлопнулась, вспыхнул и погас отблеск солнечного света. По бетонному полу процокали сапоги на деревянных подошвах, добавляя ритма песне Джона Фогерти[14], играющей на заднем плане. Мужчина в сапогах сел через один барный стул от меня. Еще не слыша его голоса и не видя его лица, я чувствовала, что это он. И знала, что он пришел за мной, хотя мужчина смотрел лишь на полку с батареей бутылок, которая висела на зеркальной стене за барной стойкой. Если он хотел поймать мой взгляд в отражении, ничего не вышло: я уставилась в стакан и постаралась уменьшиться в размерах.

Шон подошел к новому посетителю.

– Что вам предложить?

– Два бокала чего угодно, – сказал он.