Беглые планеты. Темные ночи

Здесь ничего не изменилось. Толлер узнавал картинки, которые рисовала для него бабушка, Джесалла Маракайн, когда он был еще маленьким мальчиком. Река Боранн, изгибаясь, переходила в Бухту Арл, а та в свою очередь превращалась в залив Троном. На востоке возвышалась снежная шапка горы Опелмер. Подчиняясь особенностям ландшафта, город и пригороды расползлись по земле огромным лишайником из кирпича, бетона, бракки и глины, отражающим многовековые устремления бесчисленных человеческих созданий. Ужасные пожары — спутники начала Переселения — оставили кое-где заметный след, но прочная кладка не поддалась огню и еще послужит человечеству в будущем. Оранжево-красные и красно-коричневые вспышки указывали участки, где злосчастные Новые Люди начали покрывать свои скорлупки свежими черепичными крышами.

— Ну, как впечатления, юный Маракайн? — спросил Кетторан, появившись сбоку от Толлера. Теперь, когда сила тяжести стала нормальной, он чувствовал себя значительно лучше и проявлял живой интерес ко всем аспектам корабельной жизни.

— Большой, — просто ответил Толлер. — Не охватить взглядом. При виде этого города история будто бы… оживает.

— Вы думаете, это мы его таким сделали? — расхохотался Кетторан.

— Может быть, так считают многие мои ровесники, но это… Мне больно на него смотреть, я не могу даже передать это ощущение.

— Я понимаю, что вы хотите сказать, — а теперь представьте, что сейчас чувствую я. — Кетторан склонился над поручнями, и его лицо заметно оживилось. — Видите вон тот квадратный кусок зелени к западу от города? Раньше там размещался Квартал Небесных Кораблей — именно оттуда мы вылетели пятьдесят лет назад! Можно будет приземлиться там же?

— Какая разница, где приземляться, — пожал плечами Толлер. — Боковые течения необычайно низки, а если что, курс легко выправить. Конечно, основное решение о месте высадки принимает коммодор, но, думаю, именно там мы и приземлимся.

— Это было бы замечательно. Круг замкнется.

— Да-да, — рассеянно согласился Толлер, не слушая больше старика. Ему вдруг пришло на ум, что десятидневный перелет закончен и вскоре у него будет масса возможностей встретиться с Вантарой. После того инцидента с синерогом они больше не встречались, и его страсть распалилась до такой степени, что даже перспектива знакомства с новой планетой на первый взгляд казалась менее привлекательным приключением, нежели вероятность поговорить с графиней наедине и, быть может, завоевать ее любовь.

— Завидую я вам, Маракайн, — сказал Кетторан, с тоской озирая дряхлые подмостки, где когда-то разыгрывались полузабытые сцены его юности. — Весь мир лежит у ваших ног.

— Возможно, — улыбнулся Толлер, по-своему истолковав слова посланника. — Может быть, вы и правы.

Деревня Стайви насчитывала не больше сотни зданий, поэтому, видимо, даже в лучшие времена в ней было максимум сотни две жителей. Толлер стойко боролся с искушением исключить ее из списка и лететь дальше не приземляясь, но тогда пришлось бы подделать рапорт о высадке, а он не мог позволить себе опуститься до такого мелкого обмана. С минуту он изучал деревню сверху, отметив про себя, что ее центральная площадь очень мала даже для такого удаленного местечка.

— Что вы об этом думаете, капрал? — сказал он, решив подвергнуть юношу небольшой проверке. — Стоит ли попробовать высадиться вон на те несколько метров дерна?

Стинамирт выглянул за поручни, изучая обстановку.

— Я бы не рискнул, сэр, — пространства для потенциального заноса практически нет, и кто знает, какими воздушными ямами может грозить это скопление высоких складов.

— В точности мои мысли — мы еще сделаем из вас отличнейшего пилота, — весело заявил Толлер. — Сворачивайте на восток, приземлимся на пастбищах у реки.

Стинамирт кивнул, и щеки его, пышущие румянцем молодости, от подобной похвалы зарделись еще больше. Капрал запомнился Толлеру еще по первой встрече, когда юноша спустился на парашюте практически от самой зоны невесомости, и перед вылетом Толлер подал официальный запрос на Стинамирта с просьбой включить его в команду своего корабля. Сейчас он лично готовил юношу к продвижению по службе — к вящей зависти лейтенанта Корревальта, который целый год провел в тренировочной эскадре.

Толлер повернулся к Корревальту, официально отвечающему за приземление. Лейтенант упорно пытался скрыть замешательство, расположившись в кресле с выражением унылой скуки на лице.

— Лейтенант, назначьте одного человека дежурным по судну, остальные пусть готовятся к осмотру деревни — небольшая пешая прогулка пойдет всем только на пользу.

Корревальт отдал честь — подчеркнуто вежливо — и покинул мостик. Он быстро спустился по низенькой лесенке и направился на основную палубу. Толлер, делая вид, будто ничего не замечает, проводил его взглядом. Для себя он уже решил вознаградить Корревальта за терпение и дать ему рекомендацию на внеочередное получение капитанского звания, но до конца экспедиции не хотел сообщать ему об этом.