Беглый

В тот день американцы привезли с собой целый самолёт старых давно списанных рентген аппаратов, гинекологических кресел, бор-машин и прочей просроченной медицинской параферналии. Теперь союзники с помпой вручали эту «гуманитарную помощь» молодой Джамахирии. Приехала куча дядь и теть с госдепа и мед учереждений великой страны. Чиновников тоже выкурили из чайно-пловного уюта высоких кабинетов.

Переводчиков не хватало и деятели от узбекской державности решили мобилизовать студенчество. Раз могут собирать голыми руками хлопок, значит и с такой безделицей как узкоспециальный медицинский перевод совладают легко.

Настоящие американцы говорили совсем не так как лапотала на лекциях наша Рано Рустамовна. Из потока их рычащей скорострельной речи иногда случайно можно было уловить пару отдалённо знакомых слов. Большинство из наших мгновенно ушли в накаут и только вежливо всем улыбались и повторяли «окей» и «йес». Сразу вам хочу сказать, если нихрена не знаете по английски, не цепляйтесь ни за окей, ни за йес. Скажем нужно госдеповцу, чтобы вы прошли с ним — а вы ему окей, окей, сир! Он пошёл, а вы стоите и лыбу давите. Госдеп орет — что, глухой, что ли? А вы ему — йес, йес! И снова лыбу.

Я пошел дальше всех коллег — умудрился сказать пару трескучих осмысленных фраз. И все время густо краснел, будто ругался матом в присутствии беременных женщин. Впрочем, все наши, включая чиновников минздрава, глядели на меня с восхищением — молодчина, знай наших, не ударил в грязь лицом! Рано Рустамовна даже пожала мне руку, когда в конце концов говорливые американцы щедро одарив нас значками, флажками, футболками, а также — дефицитнейшей вещью того времени — целлофановыми сумками с изображением джинсов, накормили за счёт узбекской казны и отпустили с миром домой.

И хотя все только и говорили о моем таланте по дороге обратно, внутри я твёрдо знал, что боевое крещение сорвалось. Меня сбили на первом же вылете.

Если бы я тогда пил — наверное ушел бы в запой. Вместо запоя я ушёл в первую свою депрессию Ту ли профессию я выбрал под влиянием отца? Может стоило пойти в лётчики истребители? У них-то разговор с американцами короткий.

Рано Рустамовна тогда спасла меня — подкинула пару машинописных страниц техно текста, минут на пять работы с листа для настоящего спеца.

Я обложился словарями. Потом побежал в библиотеку и с гордостью сообщил библиотекарше, что мне предстоит сделать сложнейший технический перевод. Покинул зал сгибаясь под священной тяжестью полных Миллера и Гальперина. Библиотекарша благословила меня и смахнула косынкой слезу. Вон какое поколение выростили. Пост советская молодежь!

Дома я, встав перед письменным столом отца на колени, долго и горячо молился всем известным святым — покровителям переводчиков.

Потом со скрипом, в поту и мыле переводил этот несчастный текст до пяти часов утра.

«Он работал всю ночь не покладая рук».

В пять утра передо мной лежала несколько сюрреалистическая и стилистически разношёрстная инструкция по заправки пластиковых гранул в аппарат по производству одноразовых бутылок. Рано Рустамовна заплатила мне целых десять рублей. Это был матч-реванш который я блестяще выиграл.

* * *

Чтобы стать настоящим про, надо переводить. Много. Каждый день. И я кинулся в Хотел Узбекистан искать моих госдеповских американцев, но они уже были на другом берегу таинственного океана. В тот ранний период независимости джамахирии англосаксы мало ей интересовались. Зато саудиты, турки и пакистанцы хлынули в Ташкент шумным болтливым потоком.

Саудиты везли пострадавшим от русского безбожия узбекам утраченную в ходе соцсоревнования веру в пророка Мухамеда. Саудитам ничего не нужно было от Узбекистана, у них было все. Даже Мухамед. Саудиты приезжали в дорогих роскошных костюмах с золотыми перстнями на холеных руках. Французкий парфюм и тягучая мелодика арабской речи. Учились они все в оксфордах и говорили с нами на нежном правильном английском в стиле би би си.

Они привозили контейнеры Аль Корана с золотым обрезом. Даже мне подарили Коран — полстраницы на арабском, полстраницы — на английском, для быстрой конвертации. Я тогда был согласен на все ради моей истинной и тайной веры — в перевод с английского. Аллаху Акбар, ледиз и джентльмен. Саудитов встречали на самом высоком уровне и урвать работу хоть на денёк было крайне сложно, зато платили они обычно как будто привозили в контейнерах не священную книгу мусульман, а чистейший колумбийский кокаин.