Бегом… от деменции на крыльях любви

Как ни было трудно мне все эти годы, одно я поняла ясно: «Бог дал мне счастье ухаживать за своей матерью. Кто-то может и хотел бы этого, но не случилось. Ничего, что последние годы ей пришлось провести в постели. Но она видела ласку и внимание своих детей, ощущала их заботу. Значит, не зря она родила и воспитала шестерых детей, прошла через тяжелый труд в жизни, страдания. Пусть так, но ей вернулась отданная детям любовь».

Глава 5

Вторую треть жизни человек создает карму своим детям

Самые лучшие детские годы сына я провела с ним вместе. Утром мы шли в детский сад, обсуждая все, что видели на дороге. В садике была ночная группа, и почему-то он каждый раз стоял у забора и плакал: «Мама, ты заберешь меня сегодня?». Видимо, среди детей шли свои разговоры о родителях и ночевках в саду. Все ребята с его группы плавно перешли потом в первый класс, и они дружат до сих пор.

Не каждый год, но мы ездили на море. Живя в небольшом провинциальном городке, несмотря на отсутствие рядом отца, я старалась сделать его детскую жизнь насыщенной. Мы ходили в музей, кино, детский парк. Правда, развлечений в нашем маленьком городе для детей в то время почти не было. Плохо было даже с детской одеждой.

В младших классах иногда я отвозила его на месяц к родственникам в Нижний Новгород. Дед, бывший муж и его сестра ждали его в гости, покупали красивую одежду, баловали. Он ходил в футбольную секцию на стадионе, каждое лето ездил в пионерский лагерь, где был капитаном команды. Рос общительным, дружелюбным. Правда, учился неохотно. С нами родители не занимались школьными уроками, мы все делали без напоминаний. Сыну приходилось давать подзатыльники за тройки.

Он пошел в первый класс, когда я впервые поехала за границу, в Венгрию и Югославию. Полгода копила деньги на путевку, шила наряды. В городе Чоп, недалеко от границы, нас посадили в огромный «Икарус», и мы начали путешествие по Венгрии. Группа была разной по возрасту. Я познакомилась с одной девушкой, её звали Анной; когда в гостиницах размещали по двухместным номерам, мы всегда выбирали друг друга. Мы были с ней разных сословий. У нее отец – доктор наук, и вообще семья очень интеллигентная. Я в сравнении с ней была совсем простушка, только с претензией на вход в такое общество. Анну все мужчины просто «глотали» глазами, такая она была красавица!

Все вызывало интерес, с самого начала, как только переехали границу. Будапешт, столица Венгрии, произвел огромное впечатление. Город необыкновенной красоты. Какие дворцы, мосты! Была экскурсия на день на озеро Балатон. Там виллы, яхт-клубы. В общем, отдых для очень богатых. Но мы тогда этого не чувствовали. Может, потому, что были молодые. А еще тогда у нас практически не было сверхбогатых, не с кем было сравнивать. В одном из совхозов нам дали в дорогу несколько ящиков огромных красных яблок.

Гидом у нас был венгр Лангош в возрасте около тридцати лет, черноволосый, довольно симпатичный. Очень живой и энергичный, несмотря на брюшко. С нами Лангош общался как с группой туристов из Советского Союза, самой «кэгэбэшной» страны мира. Он ухаживал за Анной, они проводили много времени вместе, думаю, она сумела узнать о Венгрии гораздо больше, чем мы. Но настоящей удачей в поездке я считаю то, что однажды наш гид в десять часов вечера зашел в номер и пригласил нас в один из лучших ночных баров Будапешта – «Мулен Руж». Если бы не его роман с Анной, мне бы никогда не удалось посмотреть такое заведение.

Ему пришлось взять руководителя делегации и его женщину. С нами увязались еще два парня из нашей группы, но это к лучшему – они потом внесли большую часть денег в оплату счета. Вообще руководитель был, наверное, из КГБ. Все время говорил: «Группа, построиться!» Только не говорил «Смирно». Его все не любили и звали за глаза не иначе как «кэгэбешник». Ребят молодых было много, в отпуске, хотелось флиртовать. Для чего такая поездка, если не заняться в ней любовью? Конечно, большинство женщин ехали за тряпками. А мужики, грубо говоря, «сгульнуть». Впервые оказавшись в ночном клубе, мы с интересом осматривали интерьер. Все было из красного бархата: кресла, портьеры. В зале неяркий рассеянный свет. Вокруг сцены полукругом стояли столики с креслами, там уже сидели хорошо одетые молодые и не очень мужчины с очаровательными спутницами в вечерних платьях. Свет от свечей, стоящих на столиках, жидким, дрожащим золотом играл в высоких бокалах с вином. Шикарные туалеты дам, запахи модных духов, негромкая музыка оркестра – все это образовывало картину интимной роскоши. Помню, как одна танцовщица подошла к молодому человеку в первом ряду кресел и поставила ногу в туфельке на высоком каблуке ему на колено, а он положил ей купюру за резинку тонкого черного чулка. «Это будет ей дорого стоить», – сказал наш гид.

– Почему? – на наш вопрос он в ответ только улыбнулся.