Бегом… от деменции на крыльях любви

Подруга с одним костылем поднималась по лестнице на второй этаж. Я много разных старинных зданий повидала, особенно во время работы оценщиком, но такой высоченной лестницы не припомню. Сумка-монстр цеплялась за каждую ступеньку, пока я ее с костылем втащила на второй этаж, потеряла последнюю энергию. Как только мы очутились в этой старинной келье, едва сняв обувь и застелив белье, рухнули в постель на несколько часов. Обмениваться впечатлениями не стали. У меня внутри начало копиться раздражение из-за ситуации, в которой я оказалась, и смотреть на свою приятельницу, а тем более спрашивать ее о самочувствии, мне совсем не хотелось. Эту ночь я планировала провести дома, в своей постели, а не в здании, где в летние месяцы помещался ковидный госпиталь.

Вечером к нам зашла вахтер и предупредила о новой соседке, которую переведут к нам из палаты за стенкой, а туда поселят семейную пару. Мы не возражали, это правила общежития, временный вариант. Но знакомиться, и разговаривать с новой жиличкой желания не было. После вечернего чая и умываний все легли спать. Храп сожительницы через проход между нашими спальными местами, который был уже, чем сама кровать, не давал спать всю ночь. Неудивительно, что после второй бессонной ночи я встала «не с той ноги».

Утром я выпила чай, подруга поехала на анализ желудка голодной. В десять утра мы были снова в пансионате. Выяснив, где тут ближайшая «Пятерочка», я отправилась за продуктами. Все-таки сетевые магазины имеют преимущество перед другими своей узнаваемостью в ассортименте и раскладке товаров. Там можно приобрести все необходимое за короткое время. Наполнив пакет продуктами, я в бодром настроении путешествовала в нужном направлении и скоро была в нашей комнате. Грудинка, мягчайший батон, любимые молочные продукты сделали свое дело. Насытившись вкусной едой, я довольная плюхнулась на кровать, а подруга начала разбирать свою сумку, чтобы при госпитализации не задерживать кастеляншу. В палату можно было брать один пакет, самое необходимое.

Ее разговоры во время еды о своем здоровье, каком-то привратнике в желудке во время сдачи анализа, о болезнях и носках мужа, с которыми она справляется, так меня достали, что я решила уйти на прогулку по городу. Начала сентября, чудесный теплый день золотой осени, город, который когда-то был моим… Сердце рвалось наружу из этого здания и общества.

Глава 2

Я пошла в сторону набережной Волги. Торопиться было некуда, весь день был мой, я шла и рассматривала дома, поперечные улицы, вспоминала названия. Когда-то я здесь ходила. Однажды я читала воспоминания одного ленинградца, который лет на восемь в трудные годы уехал жить в Германию, а потом вернулся в Питер по работе. Издавать свои стихи, осуществлять новые проекты. Он ходил по знакомым улицам и не узнавал их. Все было чужое: дома, ходили другие люди. Конечно, за эти годы даже внешне все изменились. Он не встретил ни одного знакомого лица, просто выражения прежних лиц. У меня не было чувства чужого города, а когда я вышла на набережную Волги, ощущение простора охватило мою душу. Прямо как дома, когда я стояла на высоком берегу своей родной реки Вятки.

Вот место, где в старину делались деньги и купцами моего родного города, Макарьевская ярмарка, хорошо видная отсюда, с Верхне-Волжской набережной.

Появилось ощущение, что поездка в дальние края в этом году может стать последней. И мне нужно сделать максимум фотографий, чтобы потом ностальгировать по своим свободным часам в городе молодости. Прошлой осенью в Тунисе я снимала бело-голубой город Сиди-бу-Саид, и зимними вечерами смотрела на чудесные фотографии в телефоне и мечтала о новых путешествиях. Сейчас я находилась в центре крупнейшего в России города с многовековой историей, живым Кремлем, было бы грешно не оставить свои впечатления на карте памяти. Так прошло несколько часов осмотра Кремля и достопримечательностей старого города.

Обратный путь был спокойным. Я уже сориентировалась в лабиринте улиц, представляла, как мне удобнее добраться до своего временного пристанища. Новые здания, обычная точечная застройка, уплотнили центральную часть города. От них не стало красивее, обычная торговая, иногда жилая недвижимость премиум-класса, как я для себя их называю. Как тут можно жить людям, я не представляю. Нет дворов, зелени, никакого простора.

Иногда мне снился корпус университета, в котором я училась, даже наш факультетский биологический четвертый этаж. Было немного жаль, что я не съездила до университета, своей «альма-матер». По бывшей Сверловке, ставшей пешеходной, не ходили троллейбусы, а идти до остановки к площади Горького было далековато.

В комнате все было по-прежнему. Новая соседка спала, подруга возилась со своими сумками, рассматривала документы. «Вот это медлительность, – подумала я. – С такой скоростью за день немного чего сделаешь». Я показала ей снимки города, Кремля, знаменитой лестницы.