Бегство

Полыхнул выстрел. Лазерный импульс прошел в считанных сантиметрах от детородных органов сибиряка, после чего влетел точно в главную несущую раму его кровати. Квадратный титановый профиль брызнул тягучим раскаленным плевком и переломился пополам. С такими фатальными повреждениями медицинское ложе не смогло достойно противостоять нешуточному весу своего пациента. Оно тут же сложилось пополам с двух сторон, будто огромными челюстями сдавливая ошарашенного и дезориентированного Коровина. Аккомпанементом этому инциденту стал натужный гул воздушных насосов вентиляционной системы, которые принялись активно удалять неожиданно возникшее задымление.

Оказавшись на полу, да еще вдобавок в западне из сжимающих его гелиевых подушек, Коровин принялся барахтаться и что-то нечленораздельно рычать. Хотя, как Сергей понял уже через несколько секунд, речь сибиряка была вовсе не такой уж и бессвязной, просто по большей части она состояла из слов и выражений, о значении которых вчерашний Новгородский школьник имел лишь смутное представление.

— Градусник тебя уроет, ― глядя на поверженную реабилитационную койку протянул Жора. ― Хотя сам выстрел был неплох. Даже очень неплох… Это, конечно, если ты действительно в койку метила, а вовсе не в Корову.

— Говорят, вчера эта леди с пятидесяти метров зарядила точно в лоб одному индивидууму кавказкой наружности, ― скрипучий баритон, очень похожий на голос капитана медслужбы, заставил всех обернуться.

Это и впрямь оказался военврач собственной персоной. Он стоял на пороге отсека. Засунув тонкую электронную папку под мышку и сложив руки на груди, медик с любопытством наблюдал за всем происходящим. Самое удивительное, что на лице его отсутствовало справедливое негодование по поводу варварски уничтоженного госпитального имущества.

— С пятидесяти? Точно в лоб? ― Жора с уважением покосился на Викторию и тут же поинтересовался: ― Сударыня, а вы никогда не задумывались о карьере снайпера? Я бы мог стать вашим наставником.

— Снайпера?! ― Вика хотя и основательно разгорячилась от потасовки, но остроту и цепкость мышления не потеряла, а потому смогла по достоинству оценить перспективы поступившего предложения.

Девушка глянула на Сергея и попыталась выяснить его мнение по данному вопросу. Во-первых, он был ее друг… даже больше чем друг, а во-вторых, это именно Корн, стараясь поднять авторитет своей спутницы, поведал полковнику о ее верной руке и метком глазе. Правда, тут охотник слегка приврал: до молодчика Ахмед-Хана, которого продырявила Вика при их первой встречи, было метров десять, максимум пятнадцать, а вовсе не пятьдесят, но ведь проверить все равно никто не сможет.

— Ты где эту форму откопала? ― вместо ответа угрюмо поинтересовался бывший жестянщик.

— Полковник приказал выдать, ― проститутка опустила взгляд и придирчиво себя оглядела. ― Сказал, что в моей одежде по лагерю ходить запрещает.

— Вполне логично, ― военврач кивнул, соглашаясь с мнением командира, но тут же поспешил оговориться: ― Хотя, положа руку на сердце, предыдущий наряд Виктории мне нравился гораздо больше, ― лукаво ухмыльнувшись, капитан покинул свой наблюдательный пункт у входа и направился на помощь к Коровину, который хотя уже и освободился от объятий гелиевого матраса, однако подняться на ноги все еще пока не решался.

— Значит, ты для себя уже все решила? ― Сергей не обратил внимания как на слова медика, так и на барахтающегося на полу обидчика Виктории.

— Без тебя я решить ничего не могу, ― возмущенно заявила компаньонка. ― Хотя, если честно, примкнуть к полковнику это далеко не худший вариант, особенно для таких бездомных беглецов, как мы с тобой.

— Примкнуть к хозяевам? ― охотник помрачнел и с легким стоном облокотился на свою койку. ― Но ведь тогда нам придется убивать.

Стоило Корну произнести «убивать», как перед его мысленным взором завертелся целый калейдоскоп самых ужасных, отвратительных образов и событий: ручейки крови, стекающие по голым ногам Кристины, ее смотанные толстой проволокой запястья, похотливые регочущие рожи подручных Ахмеда, и он сам с кровожадностью каннибала вопящий «Я сожгу тебя, сука!». Далее в памяти всплыли сожженные тела на заднем сидении упрятанной в кустах «Тойоты», садистская улыбка на губах Валета и его жуткий вибронож, который наверняка успел оборвать не одну человеческую жизнь. Сергея вдруг перетряхнуло, как от удара током. Боже милостивый, неужели ко всей этой мерзости и грязи окажется причастен и он сам?!

— Мне показалось или нет, но совсем недавно тут кто-то похвалялся полдесятком убиенных душ, которые были отправлены к праотцам не далее, как вчера вечером, ― снайпер Жора будто разгадал страхи новгородца и без всяких церемоний решил тому напомнить, что отступать больше некуда, шаг по дороге в мир грешников уже сделан.

— Это совсем другое! ― спеша оправдаться, выдохнул Корн. ― Я всего лишь защищался!