Бегство Джейн

— Однажды перед уходом я зашла в группу детского сада и увидела, как Эмили играет в куклы. Само по себе это, конечно, ни о чем не говорит, многие девочки, даже из более старших классов, частенько приходят поиграть в куклы. Если все это происходит нормально, то ничего страшного в этом нет. Но в том, что именно Эмили делала с куклами, я увидела нечто, что заставило меня остановиться и понаблюдать за ее действиями. Меня она не заметила. Она была полностью поглощена своей игрой.

— И в чем же она состояла?

— Она трогала кукол за грудь и между ног, и терла кукол одну об другую.

— Может, это было нормальное детское любопытство? — прервала ее Джейн, чувствуя, как в ней закипает гнев. В самом деле, эта женщина, зеленая, неоперившаяся учительница, несомненно состряпала в своем воображении эту нелепую историю, основываясь просто на том, что ребенок невинно экспериментировал с куклами.

— Может быть. Я об этом тоже думала. Конечно, из этого факта, взятого в отдельности, я не сделала немедленного заключения, что она подвергается растлению. Сначала я подумала, что она просто подражает поведению взрослых, которое она могла подсмотреть по телевизору или в кино.

Джейн отрицательно покачала головой. Она всегда внимательно следила, чтобы Эмили смотрела по телевизору только детские программы. Она всегда ходила с Эмили только на те фильмы, предназначенные для семейного просмотра, которые тоже можно было смотреть детям в возрасте Эмили. Нет, из просмотра телевизионных программ и фильмов Эмили не могла почерпнуть свой сексуальный опыт. Но, однако, у Эмили есть глаза. Несомненно, она проявляет любопытство по отношению к собственному телу. И тому же об этом говорят другие дети.

— Вероятно, она слышала об этом от других детей, — вяло предположила Джейн. Ей в это время хотелось только одного — стукнуть кулаком по столу и удавить Пэт Рутерфорд за необоснованные обвинения.

— Миссис Уиттекер, поймите меня правильно, я говорю эти вещи не по легкомыслию, — продолжала учительница, словно прочитав мысли Джейн. — Я думала о том, как сказать вам об этом, не один месяц. Мистер Сикорд не один раз напоминал мне, что мистер Уиттекер — один из уважаемых граждан нашего города, что он один из главных вкладчиков фонда школы. И я знаю, какое активное участие вы лично принимаете в делах школы. Мы знаем, какие вы оба замечательные и заботливые родители. Вот почему я не с легким сердцем заставляю вас пройти через это испытание. Всему этому можно найти разумное объяснение.

— Всему? Чему всему? Пока я не услышала от вас ничего связного. По крайней мере, ничего такого, что натолкнуло бы меня на мысль о том, что мою дочь сексуально растлевают.

— Но и это еще не все.

Джейн затаила дыхание.

— Я, пожалуй, не стала бы вас беспокоить, если бы на прошлой неделе не произошло одно событие.

— И что же произошло на прошлой неделе? — бесстрастно спросила Джейн.

— Я вошла в класс, около задних парт стояли Эмили и еще одна девочка. Одну руку Эмили положила ей на плечо, а другой ласкала ей грудь…

— Но это же глупо, две девочки трогают…

— Главное не то, что делала Эмили, очень важно то, что она при этом говорила.

— Говорила?

— Она шептала: «Ты так хороша! Мне так хочется тебя потрогать, ведь ты такая мягкая и красивая!»

— Что?

— Это ее подлинные слова. Чтобы не забыть, я их записала. Я полагаю, что это отнюдь не типичный диалог, который обычно ведут между собой маленькие дети, не правда ли? Это больше похоже на то, что Эмили подражает речи взрослого человека. Либо она подслушала эти слова, либо кто-то на самом деле говорил их ей самой. Этого я не знаю. Но я знаю, что для вас, миссис Уиттекер, это страшный удар и что вы, вероятно, очень сердиты на меня. Я знаю, что у меня нет прямых доказательств. Но я сломала голову в поисках объяснения, почему нормальная открытая девочка вдруг превратилась в интроверта[9] и почему семилетний ребенок столь осведомлен в вопросах секса. Я не могу придумать ничего другого, если только…

— Если — что?

— Если только она не видела свою няньку с ее дружком. Это возможно? Может быть, в то время, когда они думали, что она спит, Эмили спустилась вниз и увидела свою няньку в объятиях ее друга. Может, при этом она подслушала их разговор.

Джейн раздумывала, возможно ли это. Дети Кэрол довольно часто исполняли при Эмили роль сиделок. Может быть, Селина пригласила на какую-то ночь мальчика, пока никого не было дома?

— Среди ваших соседей нет подростков? — спрашивала ее в это время Пэт Рутерфорд. — Может, один из них пытался вовлечь Эмили во что-то такое…

В ее воображении возникла длинная хулиганская фигура Эндрю Бишопа. Неужели этот подросток, сын Кэрол, развратил ее дочку?

Она так порывисто вскочила на ноги, что чуть было не упала.

— Мне надо поговорить с Эмили!

— Я надеялась, что вы это скажете. — Пэт Рутерфорд глубоко вздохнула. — У Эмили сейчас ленч. Я схожу за ней в столовую и приведу ее сюда, если вы не возражаете.

— Нет, конечно.