Бегство (Ветка Палестины - 3)

- Это, извините, не иудаизм, это Кафка!.. - продолжал он гневно. Религия, веками хранившая мораль Торы, став политической партией, с моралью явно... Где туг мораль Торы? Утратим мораль, -утратим страну. Это стержневая идея... По чести говоря, я понимаю тех молодых израильтянок, которые пытаются рожать своих чад в Штатах, в Англии, где угодно. На чем основано их стремление? На страхе за детей. На беспокойстве за их будущее. Это логика крови. Может, это и есть подлинная глубинная логика? - Затянувшее молчание прервал Дов

- Ты в чей огород камни кидаешь?! В мою жену, в Руфь?! Пусть она сама за себя говорит. Ты ей не придумывай свое- мудрец на нашу голову.

И тут послышалось совершенно неожиданно: - И скажу! Долго молчала, а теперь скажу! - Это воскликнула Руфь. Некоторое время она сидела безмолвно, да и начала почти спокойно, а воскликнула горячо: - И скажу, а вы слушайте! Я часто путешествую с детьми по стране. Недавно вывихнула ногy, и два араба тащили меня на руках до дороги, а затем привезли в больницу "Хадасса". Я спросила их имена н позвонила в "Едиот": - Напишите, они меня спасли. Острит "Едиот": вот если б они вас убили, то мы непременно написали.

- Они и о евреях доброго слова не скажут, - заметил Дов. -Одна история с Герани чего стоит. Подарил земельку на свою голому.

- Вот-вот! - возбужденно воскликнула Руфь. - Вражду нагнетают. Они нам - взрыв на улице. У нас операция возмездия. Они режут женщин и детей. Мы сносим дом террориста. Они отвечают та-та-та из автомата, - мы вышвыриваем их из страны. В ответ снова и снова ножи, камни. И так без начала и конца. Арик Шарон... двадцать лет назад он был другим, говорил честно: "Еврейский гений не живет в Израиле". Да только поэтому, извините, и возможны у нас вопли о трансфере! О поголовном изгнании народа, как в России при этом троглодите ... при Йоське Сталине?! Это парадокс, господин генерал. Но вы, как я понимаю, верный последователь Горбачева. Да, я про вас, именно... К чему я это говорю, думаете?! А вот к чему! Горбачев осуществляет ныне на глазах у всех "трансфер" русских евреев. Они что, по доброй воле уезжают ныне, евреи? Их гонит страх перед погромами, даты которых назначаются и меняются. Их, по сути, вышвыривают из страны. А мы, пользуясь горбачевским разбоем, тащим их сюда, в палатки и "караванные" городки. Нынешний поток из России, да это что?! Это форменный разбойный "трансфер" Горбачева, за который нас бы заклевал весь мир...

- Браво, "пташка"! - воскликнул Дов. - Тебя пора в Кнессет. Этого генерал уже не выдержал, произнес ядовито:

- Мы предлагаем арабам хоть какую-то компенсацию, а когда вы придете к власти, будете вывозить евреев-поселенцев - от избытка своего гуманизма безо всякой компенсации!

Руфь не удостоила его ответом.

Похвала Дова ободрила и обрадовала Руфь. Она зарделась, тряхнула смоляными распушенными волосами, спускавшимися на плечи. И сказала о том, о чем ранее не собиралась:

- А Саше Казаку пора решать свои проблемы единым махом. Уйти от одиночек...

- Каким образом? - удивился Дов.

- Жениться!

Дов пожал плечами досадливо:

- Ты, "пташка", безыдейная полька. Разве понять тебе русского интеллигента?

- А что, русский интеллигент - импотент?

Лысый политолог фыркнул, и тогда Руфь решила добить не навистного ей теоретика трансфера. - Вас не только такие, как Саша, не простили б, генерал, но и мы все, израильтяне, сытые стрельбой по горло! С войны Судного дня Наум вернулся полусумасшедшим, Дов с перебитыми ногами. У моего сына Иосифа многие годы на полке стоят красные отцовские ботинки парашютиста. Отец для него Бог, а скоро и его возьмут туда же, в десантники. Так вот, я не хочу, чтоб моих детей искалечили, как отца. Я тридцать лет в стране и все мои дети здесь... Но я никогда не забуду, что еврей Киссинджер разрешил в войну Судного дня начать воздушный мост в Израиль лишь тогда, когда убедился, что мы выживем и без их помощи... Вы можете настаивать на своем, сколько хотите, но я скажу, что у меня болит все годы: если Израилю будет крышка и Америка нас опять предаст, я не желаю, чтобы мои дети нищенствовали в чужой стране подобно нынешним евреям из России. В случае общей беды они будут не изгоями, а американцами, И это мое святое материнское право!

Тут генерал пробудился от дремы и сказал с усмешкой, что здесь не место для дебатов, не то он не оставил бы от логики Руфь камня на камне. И, чтоб не вступать в пререкания с разгневанной фурией, какой ему представлялась раскрасневшаяся Руфь, он обратился к соседу Саши. Соседу было столько же лет, сколько ему, и он не ожидал услышать с этой стороны никаких завиральных идей.

- Map Аврамий? Говорите, вы ученый-психолог? Чем же вы заняты сейчас?

- Я закончил исследование с неудобоваримым для публики названием "О дебилизации масс". В этой работе есть главы о дебилизации идеологий - от коммунизма до сионизма.

- Ну, это в порядке. У вас все будет хорошо - ихие беседер! -протянул генерал благодушно. И вздрогнул. "Левша" не то промычал со сна, не то вздумал протестовать. Оказалось, однако, он поддерживал генерала.