Бегущая под дождем

— Женская душа… лабиринт. В него лучше носа не совать.

— За тебя, наш защитник!

Эйе высоко поднял брови. Потом нахмурился. Потом начал корчить разные забавные рожи. То выражающие восторг, то глуповатое умиление, то безграничное удивление… Крикла в таких случаях всегда очень громко смеялась.

Эйе это умел. Корчить самые разнообразные рожи. Мог любому человеку поднять настроение. Вообще, он был веселым человеком. Его и так любили все, кто близко знал, а за это исключительное умение корчить рожи, просто обожали.

— Есть одно обстоятельство! — вдруг сурово и даже грозно сказал Эйе. — Я женат!!!

И так глубоко вздохнул, что Крикла опять громко расхохоталась.

— Все в Египте знают… — продолжил Эйе. — Я самый ярый противник многоженства.

— Отстаешь от жизни, дорогой мой! — смеялась Крикла. — В нашем прогрессивном государстве любой важный сановник имеет несколько жен. А ты…

— У меня одна. — пожимал плечами Эйе.

— У всех остальных по несколько жен! — настаивала Крикла.

— Их пожалеть надо. — спокойно говорил Эйе. — Им всем не очень-то повезло. Вот они и ищут. А я уже нашел.

Эйе и Крикла смотрели друг друга в глаза и смеялись. Служанки, убиравшие со стола, многозначительно переглядывались.

Летом после полудня в Фивах малолюдно. Редкий смельчак рискнет выйти под палящее солнце без крайней надобности. Если и выйдет, будет держаться теневой стороны переулков. А широкие улицы перебегать вприпрыжку. Раскаленная, каменистая земля обжигает даже сквозь толстые подошвы сандалий.

В зыбучем мареве расплываются и колышутся очертания всех общественных зданий и сооружений. Даже храмы на возвышенности в центре Фив, обычно четко видные с окраины, лишь едва угадываются.

Улицы пусты. Жара и сонная одурь. Одним только продавцам воды эфиопам все нипочем. Толкают себе тележки с кувшинами вдоль улиц и орут во все горло:

— Вода-а! Кому-у холодный вода-а!

Но к ним никто не подходит. Дураков нет. В такое пекло лучше вообще не пить и поменьше двигаться. А еще лучше вообще не выходить из дома. Все дела отложить до вечера.

Пара проворных воробьев, старожилов Фив, держась на некотором расстоянии, обычно сопровождают маленькую девочку, когда она тайком покидает поместье.

Вообще, в поместье Эйе воробьи залетают довольно часто. Как-никак у конюшен всегда найдется, чем поживиться. Да и возле беседки у старого пруда можно застать маленькую девочку. Она — очень щедрое существо, при каждой встрече чем-нибудь угощает. От нее не исходит никакой опасности, воробьи это чувствуют. Тот, который чуть поменьше, (вернее, это Она!), иной раз, преодолев страх, даже садиться ей на ладонь и быстро-быстро клюет мелкие зерна. Когда девочка тайком направляется в город, воробьи следуют за ней. Любопытство в крови у этих пернатых.

Неф пробиралась переулками к Главному храму. Избавиться от служанок ничего не стоило. Заявила, что идет на кухню к нубийской принцессе Крикле. Естественно, служанки не жаждали лишний раз встречаться с Криклой, не стали сопровождать ее.

Неф перелезла через низкую глиняную стену, перепрыгнула через канаву и пересекла маленькую лужайку, всю заросшую огромными лопухами. Дальше начинались Фивы…

Главный храм Верховных жрецов подавлял своими размерами. Чем ближе к нему подходишь, тем грандиознее и монументальнее он становится. Каждый, кто ставил ногу на его ступени перед центральным входом, испытывал страх. Бесконечные ряды расписных колонн с жертвенниками между ними, невольно внушали мысль о бесконечности власти жрецов.

Но Неф вовсе не нужен был центральный вход. Ее интересовал архив, хранилище папирусов. Она свернула за угол, прошлепала между колоннами, обходя их, то справа, то слева, (для разнообразия!), и оказалась сзади храма, перед другим входом. Он был совсем маленький, даже незаметный, но перед ним стояли охранники.

Неф бесшумно подошла к самому входу и из-за колонны кинула на каменные плиты одну за другой пару бусинок. Охранники, отбросив в сторону копья, бросились на каменные плиты, поискали бусинки, нашли.

Потом долго-долго пялились на небо, бормоча что-то о щедрости богов. Неф спокойно вошла внутрь, спустилась по каменной лестнице вниз и очутилась в хранилище. Другую пару бусинок она приберегла для выхода.

… Читать Неф еще год назад научила Крикла. Она медленно водила ее пальчиком по иероглифам и повторяла много раз, что каждый из них означает.

Неф оказалась способной ученицей. Все хватала на лету. За год она освоила то, что другим не освоить и за пять лет.

Глядя на остальных своих детей, приемных и родных, Крикла только глубоко вздыхала…

После беспощадного, яркого солнца и отупляющей жары снаружи, здесь, внизу, было прохладно и уютно. Но темно. Неф некоторое время стояла неподвижно, ждала, пока глаза привыкнут.

Оказавшись среди бесконечных рядов глиняных сосудов с папирусами, она поначалу растерялась. Потом сообразила, большинство сосудов были покрыты толстым слоем пыли. К ним давно никто не прикасался. Только в самом конце зала, на полках стояли чистенькие, новенькие круглые футляры. Папирусы в них засунули явно совсем недавно.