Бегущая с волками. Женский архетип в мифах и сказаниях

Поскольку я cantadora (хранительница старых историй) и к тому же женщина, объединяющая в себе две культуры, мне было бы трудно не заметить, что люди сильно отличаются друг от друга по своим культурным, психологическим и другим параметрам. В связи с этим мне кажется, что было бы ошибкой думать, будто любой путь – это единственный путь. Данная работа задумана как вклад в понимание того, что такое настоящая женская психология и чего ей недостает, – я имею в виду психологию, которая объемлет все разнообразие женщин и все разнообразие их жизней.

Наблюдения и переживания, накопленные за двадцать с лишним лет работы с женщинами и мужчинами, привели меня к выводу, что, независимо от состояния, этапа или положения, нужно обладать душевной и духовной силой, чтобы идти вперед – шаг за шагом, преодолевая упорный встречный ветер, время от времени возникающий в жизни каждого человека.

Сила приходит не после того, как человек поднялся по лестнице или на гору, не после того, как он чего-то добился. Собраться с силой – непременное условие самого процесса достижения; особенно это необходимо перед его началом и в продолжении. Но и после тоже. Я убеждена, что самая насущная сила проистекает от внимания к природе души и ее развития.

В любом отрезке времени есть много такого, что может сломить дух и душу, – это могут быть попытки разрушить намерение или вынудить вас забыть важные вопросы – не только те, которые касаются практических сторон ситуации, но и такие, как "где душа этого дела?". Мы идем по жизни, находим точку опоры, восстанавливаем справедливость, держимся против ветра, и все это благодаря силе духа.

Приток силы, что бы мы ни использовали для того, чтобы его вызвать, – слова, молитву, разные методы созерцания или другие средства, – мы получаем от высшей силы, которая обитает в центре души и в то же время значительно превышает душу. Эта высшая сила абсолютно доступна, о ней необходимо заботиться, ее необходимо питать. Хотя у нее есть много названий, ее существование – неопровержимый психологический факт.

Она сложна и богата – вот что обнаруживает человек, достигая подлинной зрелости; она проявляется и внешне, и внутренне у того, кто к ней упорно стремится. Мы это знаем, потому что есть заметная разница между жизнью осознанной и глубокой и жизнью, основанной на фантасмагорических верованиях. И пусть на этом пути к "истинному дому" мы время от времени оглядываемся назад – мы делаем это для того, чтобы отметить или отмерить место, откуда мы вышли, а не просто оглянуться.

Примечания

Иногда такие замечания и дополнительные пояснения, приводимые в конце глав, я называю los cuentitos, маленькие истории. Они родились из большого текста, но задуманы как самостоятельные произведения. При желании их можно читать подряд, не возвращаясь к основному тексту, но я рекомендую читателю и то, и другое.

Введение

1. Язык сказок и поэзии – могучий брат языка сновидений. Основываясь на многолетнем анализе разнообразных снов (и современных, и бывших в прежние времена, т. е. почерпнутых из письменных источников), а также священных текстов и сочинений мистиков, таких, как Катерина Сиенская, Франциск Ассизский, Руми и Экхарт, и произведений многих поэтов – Дикинсон, Милле, Уитмена и других, – могу предположить, что душе присуща функция стихосложения и художественного творчества, которая проявляется тогда, когда человек спонтанно или намеренно предпринимает путешествие к инстинктивному центру своей души. То место души, где сходятся сновидения, сказки, поэзия и искусство, представляет собой мистическую обитель инстинктивной, дикой природы. В современных снах или поэтических произведениях, как и в более старых народных сказках и сочинениях мистиков, весь этот центр рассматривается как существо, живущее собственной жизнью. В поэзии, живописи, танце и сновидениях он чаще всего символически изображается либо как одна из великих стихий – океан, небосвод, недра земли, – либо как олицетворенная сила – Царица Небесная, Белая Лань, Подруга, Возлюбленная, Любящая или Супруга.

Из этого центра исходят божественные темы и идеи, они наполняют человека, и тогда он ощущает присутствие "чего-то такого, что не от него". Кроме того, многие художники доносят до границ этого центра и погружают в него свои собственные, рожденные эго темы и идеи, безошибочно угадывая, что они будут возвращены, наполненные новым содержанием и очищенные замечательным душевным ощущением жизни, присущим этому центру. Так или иначе, это приводит к внезапному и глубокому прозрению, изменению и наполнению чувств, духа и сердца человека. Такие новые озарения всегда меняют расположение духа, а когда меняется расположение духа, то происходят перемены в сердце. Вот почему так важны образы и язык, возникающие из этого центра. Усиливая друг друга, они способны принести перемены, осуществить которые было бы трудно и мучительно, полагаясь только на волевые усилия. В этом смысле центральная Самость служит и целителем, и дарователем жизни.