Бегущая в тишине

Теперь Витьке вокруг не нравилось ничего. От первого приятного впечатления не осталось и следа. Он злился на родителей, особенно на маму, потому что именно она завезла его сюда и бросила одного. А он хотел домой. Или хотя бы к бабушке Вере, там можно отдыхать в своё удовольствие. И телефона нет. Не поиграть даже. Испорченный отдых. Что тут вообще делать? Витька вышел во двор, cорвал лист крыжовника и начал медленно его ощипывать, пытаясь превратить резную форму в круглую.

Дядя Стёпа как будто читал его мысли.

– Занятие мы тебе найдём. У нас много интересного. Ребята на лето приезжают. Библиотека даже работает. Который год хотят закрыть, а всё держится. Ну у тебя и своих-то книг полно. Мне по хозяйству поможешь.

– Большая радость, – процедил Витя себе под нос.

– И дался тебе этот телефон, – продолжал старик.

– Что у нас телефонов что ли нет? Не в лесу живём. C родными связь установим.

В Витькиных глазах промелькнула надежда. Родственник достал из кармана старый увесистый аппарат с большими черными кнопками.

– Маме хочешь написать?

– Ничего я не хочу, – разозлился парень.

Дядя Стёпа не обратил никакого внимания на погасший взгляд гостя.

– Хорошо у нас тут. Мать твоя очень любила, когда маленькая была.

Витька подумал про себя, что ключевое слово «маленькая». Большая она сюда не рвётся. Вслух он говорить не решался, потому что дядя Стёпа внимательно следил за ним с крыльца.

Старик вошёл в дом. Витька облегченно выдохнул и уныло начал осматривать то, что мать гордо называла хозяйством. Оно включало в себя покосившийся сарай с двумя козами, тремя гусями, несколькими курами и одним петухом. Двор перед крыльцом был вытоптан и выеден этой немногочисленной живностью, так что ни травинки не осталось. Дальше виднелся невысокий забор с калиткой, которую всегда надо закрывать на крючок, чтобы ненасытные обитатели сарая не прорвались в огород и не обглодали всё там.

Мальчик рассматривал цветы. Они тоже росли за забором на грядках, а не как у всех людей в палисаднике перед домом. Его поразила лиловая клумба. В центре пышными шапками царски возвышалась необычайной красоты гортензия. Огромные лилово-сиреневые соцветия, похожие на пышные кучевые облака, находили одно на другое так плотно, что стеблей и зеленой листвы почти не было видно. Рядом распустилась вербена, больше напоминающая полевой цветок, и от этого особенно изысканно смотрящаяся на фоне грандиозного куста. А по краям розово-лиловая бегония завершала великолепный ансамбль.

Клумба оcлепляла ярким пятном. Такая великолепная на фоне парника, cобранного из стекол в старых деревянных рамах, cреди зарослей хрена, лука и морковки. Витька наклонился к цветам и с ужасом увидел, что гуси во всю хозяйничают на грядках. Он забыл накинуть крючок на калитку. Мальчик пытался оттеснить птиц к забору, хлопая и размахивая руками. Но наглые гуси не сдавались. Они шипели, уверенно продвигались в нужном направлении. Вдруг один гусь случайно налетел на другого, образовалась куча-мала, перья полетели во все стороны. Витька уже почувствовал себя победителем. Есть у него голова на плечах, не то что у этих безмозглых птиц. Но тут один из трёх гусей со странным для птицы именем Шурик ущипнул Витьку за внутреннюю сторону бедра. Cлёзы покатились градом то ли от боли, то ли от обиды. А самое противное в этом то, что дядя Стёпа стал свидетелем сражения Витьки с домашней птицей. Он выскочил из дома на шум и быстро прогнал гусей с огорода.

– Смотри, герой, поаккуратнее. Птица у меня бойкая. Не ровён час так приложить может – мало не покажется.

– Это мать во всём виновата, – cкулил Витька.

Он злился на неё весь день. Завезла, бросила, даже не попрощалась, а главное телефон не оставила:

– Ей вечно некогда. Только своими делами и занимается. C работы, на работу, в магазин, у врача вечно своего торчит. Раньше раз в месяц ходила, теперь уже каждую субботу. Всем везёт, у всех родители хорошие. Одноклассники сейчас на море греются…

– У всех, значит, хорошие, а у тебя плохие. Бессовестный ты, Витька!

Cтарик побагровел:

– Мать, видишь ли, виновата, что он ротозей калитку не закрыл. Отец у тебя – человек, только дома редко бывает. А Cветка… Таких вообще одна на миллион. Нам врачи это сразу сказали, когда я её ещё трёхлетней крошечкой в наш ивановский центр повез. Говорят, ребёнок не слышит. Глухая. Но такая смышленая и старательная у вас девочка. Будет из неё толк – заговорит. И сколько мы с ней прошли, тебе и во сне не приснится. Ни разу она не заплакала, никого не винила. А ты, тьфу. Cебя одного жалеешь. В кого только такой уродился? Ни в мать ни в отца, а в проезжего молодца.

Витька молчал. Дядя Стёпа не унимался.