Бегущая за поездом

Мне четырнадцать лет, и я верчусь перед зеркалом, любуясь новым спортивным костюмом. Его достали по большому блату, такого ни у кого в классе нет. Сегодня районные соревнования между школами по бегу. Если честно, бегаю я не быстрее всех, но и не медленнее. Так, середнячок. Но будет эстафета, и нужны люди в команду, а я всегда с радостью в общественных мероприятиях участвую. Нас приводят в городской парк и показывают дорожки, по которым нужно будет бежать. Парк не стадион: дорожки для прогулок нужны, поэтому они петляют между деревьев, сходятся и расходятся. Запутаться очень просто. Старт! Я разминаюсь, ожидая игрока, который передаст мне эстафетную палочку. Соперники тоже волнуются. Болельщики нагоняют ажиотаж. И вот моя эстафетная палочка в руке, бегу, только майский ветер в ушах свистит. Соперники начинают обгонять, я уже почти в хвосте, и, ничего не соображая, сворачиваю не на ту тропинку – за всеми. Стадный инстинкт, ничего не поделаешь. Болельщики орут: «Не туда! Не туда!» Да разве разберешь звуки в таком состоянии! В таком состоянии я и камешек не замечаю, который помогает мне осуществить полет, переместив меня из вертикального положения в горизонтальное. Камушек еще обеспечивает и проезд в положении лежа вдоль дорожки. Наверное, от боли я начинаю слышать слова болельщиков, подскакиваю и с разбитыми коленками, которые видны через две большие дырки в новеньких штанах, бегу в обратную сторону на нужную тропинку. Только, как вы теперь понимаете, я не последняя в забеге, а первая. До остальных только сейчас доходит, что они бегут не туда. Слезы, боль и эстафетную палочку я передаю следующему участнику нашей команды. Время выиграно! Вот ведь как получается: ты бежишь последним, в один миг ситуация меняется, и ты уже первый. Только коленки болят, слезы текут и штаны восстановлению не подлежат. А потом меня перед всей школой хвалили…

Романтика

Молодец, Тамарочка, но это было в школе. А что еще?

А еще я умела играть на гитаре. И меня часто просили петь. Если честно, играю я отвратительно: самоучка, которая не соизволила выучить больше шести аккордов, при этом у меня всегда длинный маникюр с кроваво-красным лаком, который производит из струн шкрябающий звук. Я пытаюсь перекрыть недостатки игры голосом, но вокальные данные ниже среднего, частенько фальшивые нотки вносят дисгармонию в окружающий мир. Но, по счастью, поют все, и мои косяки не очень заметны в общем хоре. Вечер, костер, комары кусают в спину и слияние голосов и душ, так верящих в романтическое завтра. Меня просят спеть еще и еще, наверное, потому, что мы предчувствуем уход этой эпохи, где за романтикой стоит поддержка, где деньги – вещь второстепенная, а главное – душа. За палатками стоит капитализм, в его утробе этого уже никогда не будет…

Тамара, политика не твой хлеб, ты у нас по другой части.

Да, действительно, вечно скатываюсь, как человек, попавший в стык двух эпох, в глубины нелицеприятного осуждения. Надо из пучины выныривать и плыть дальше по приятностям… А еще я организовала День факультета. Одна! И он прошел очень даже прилично!

Молодец, Тамара, вылезай уже из социалистического прошлого: оно тебе только мешает. Разве во взрослой жизни ничего приятного не было?

Блин, одна противная работа в голову лезет.

Тамара, но ты же не работала круглосуточно? Ты же и отдыхала!

Отдых… Море… Солнце… Я отдыхала в Италии!!! Первый отпуск, первый выезд за границу и неверие до последнего, что это может со мной произойти. Ломаный английский, необыкновенное мороженое и море… море… море…

Тетя Шура

– Вязьма!

Выглядываю в окошко: человек десять пассажиров. Необъятных размеров тетка с котомками пытается штурмовать ступеньки, а жаждущие попасть в вагон пассажиры ей помогают. Так смешно!

Тамара, как тебе не стыдно?! Ты, может быть, такой же будешь лет через десять.

Ну да, нехорошо, не по-человечески как-то. Главное, чтобы она ко мне не подсела.

Тяжелое дыхание приближается (пройди мимо, пройди мимо, пройди мимо…) и останавливается напротив. Все! Конец моим приятностям!!! Ну почему именно ко мне? Столько же мест свободных!

– Здравствуйте, меня зовут Александра Ивановна, а лучше, тетя Шура, мне так больше нравится. – Громкий звук стонущей полки обозначил, что она села.

– Тамара, – выдавила я из-себя остатки приличия, перемешанные со всей мировой скорбью.

– Будем попутчиками, вдвоем-то веселей? – И подмигнула…

Какой ужас! Я жду, что сейчас она достанет курицу, яйца, соль в спичечном коробке, пакетики чая, помятую железную кружку и погонит меня за кипятком.