Бегущий без сна. Откровения ультрамарафонца

Карьера бегуна закончилась, но жизнь продолжалась, и я не жалел ни о чем. Теперь в семье были трое старшеклассников, поэтому забот хватало с избытком. Я перестал бегать и совсем распустился: увлекся алкоголем и, когда родителей не было дома, устраивал вечеринки с еще несовершеннолетними друзьями. Больше всего проблем в семье было от нас с братом: с Крейгом мы постоянно дрались. Одну разборку, после которой остались битый фарфор и огромная дыра в стене гостиной, мы устроили, потому что он заложил мой мотоцикл, чтобы купить себе новую доску для серфинга, но главным нарушителем был, безусловно, я: однажды, например, я без спросу взял машину и уехал без прав в Мексику.

Пэри всегда сохраняла спокойствие, единственной девочке в греческой семье, ей приходилось нелегко – отец чрезмерно ее оберегал и очень редко отпускал далеко от дома. Сестра была очень красива: длинные золотистые волосы, темные карие глаза, смуглая кожа и улыбка Джулии Робертс. Поэтому отец, бедняга, постоянно беспокоился за ее безопасность и из-за мальчиков. Но, несмотря на это, Пэри была невозмутима, никогда не бунтовала и всегда оставалась в ладу с собой. Она обладала внутренней силой, чем и привлекала людей, в том числе и меня.

В старших классах мы с сестрой были лучшими друзьями. Я доверял ей свои главные секреты, и она никогда меня не осуждала, независимо от того, как бы сильно я ни напивался и насколько бы далеко мое поведение ни было от ее жизненных ценностей. Боже, как я напивался! Меня даже два раза выгоняли из школы за то, что я приходил на занятия пьяным. Родители страшно злились и хотели отправить меня в интернат, но Пэри была на моей стороне, поддерживала меня, как будто знала, что этот неспокойный период моей жизни пройдет.

Я восхищался ее фантастической способностью постоянно двигаться вперед, она никогда не бывала слишком серьезна. «Они по-прежнему любят тебя, – сказала она о родителях, – просто дай им время». Мы оставались одной семьей и даже в самых трудных ситуациях были друг у друга. Это очень много значило для меня.

Выпускные экзамены в школе пролетели незаметно, и я отправился в колледж при Калифорнийском политехническом университете, где продолжил отрываться, но уже без родительского присмотра, никто не мешал мне делать, что вздумается. Вдалеке от дома я был беспечен, если не сказать – легкомыслен. Для покупки выпивки я достал поддельное удостоверение личности, и после этого каждый вечер становился поводом для праздника. Целыми днями я занимался серфингом и виндсерфингом, иногда, когда было время, посещал занятия, а потом развлекался до рассвета. Мне требовался способ выпускать пар, и ночные пьянки были как раз тем, что нужно.

Джули решила поступать в Бейлорский университет в Техасе, мы все еще были вместе, хотя я чувствовал, что мои выходки ее достали. Мы поклялись друг другу сохранить наши отношения, но, учитывая мое поведение, я сомневался, что она останется мне верна. Разве можно было ее за это винить?

Однажды, рано утром, как раз после такой дикой ночи, в моей квартире раздался стук в дверь. Это был священник. Накануне вечером кабриолет, за рулем которого находилась Пэри, потерял управление, она выпала из кувыркающегося автомобиля и погибла, не дожив чуть-чуть до восемнадцатого дня рождения. Для моей семьи это стало горем, которое не передать словами «удар» или «печаль». Сегодня Пэри – здоровая жизнерадостная молодая девушка, а завтра ее нет. Она исчезла внезапно, оставив после себя пропасть, полную отчаяния. Пустоту, которая возникла в моей жизни, не заполнить ничем.

Трещина, прошедшая по нашей семье после смерти сестры, казалась бездонной. Мы потеряли часть себя, ее было не вернуть, она ушла навсегда. Наша семья переживала самый черный период, но мы надеялись, что все наладится рано или поздно. По крайней мере даже тогда мы были друг у друга. И так до сих пор.

Пэри ушла от нас, семья была разрушена, праздники превратились в траурные церемонии. Шли годы, стараясь вернуть радость в наш дом, я образумился и стал приезжать на выходные к родителям. С Крейгом отношения наладились, мы начали дружить и взяли для мамы и папы питомца – игривого щенка золотистого ретривера. Но их невозможно было утешить, я сдался спустя годы бесплодных попыток.

Через несколько лет после гибели сестры отец совершил странный поступок: он начал бегать. Точнее, он стал готовиться к лос-анджелесскому марафону. Отец тренировался в обеденный перерыв, после работы и рано утром. Этот обычай стал частью жизни, так постепенно он подготовился к испытанию.

Когда прозвучал сигнал старта, он был готов. Гонка давалась ему невероятно тяжело, но он продолжал бежать: несмотря на боль, он не остановился, пока не пересек линию финиша. Он никогда не говорил об этом, но я думаю, таким образом он хотел почтить память моей сестры. После марафона отца принесли в больничную палатку, он весь опух, его мучили судороги, но он демонстративно улыбался.