Бегущий человек

— Ричардс, нам сообщили из Хардинга, что они хотят провести специально остро направленную на нас передачу. Из Федерации Игр. Мне сказали, что ты не пожалеешь, если включишь канал «Свободного вещания».

— Спасибр.

Он посмотрел на темный экран «Свободного вещания» и уже был готов включить его, но вдруг отдернул руку, словно спинка переднего кресла с вмонтированным в нее экраном была раскалена. Его охватило странное, жуткое чувство, что с ним уже это происходило. Было очень похоже на то время, когда все это только начиналось. Шейла с худым, изможденным лицом, запах тушеной капусты из коридора. Увлечение новыми Играми. «Ручная мельница», «Гонки с крокодилом»… и крики Кэти. Больше никаких детей! Даже, если бы пришлось начать с самого начала… И одного не нужно было иметь в таких условиях.

— Включи экран, — сказал Маккоун, — может быть, они предложат нам… тебе какой-то вариант соглашения.

— Заткнись! — рявкнул Ричардс.

Он дал возможность неосознанному страху наполнить его до краев. Какое-то странное предчувствие охватило его. Да и рана все еще беспокоила его и очень кровоточила, ноги ослабели и плохо слушались. Он не был уверен, что сможет подняться, когда настанет время разрешить эту шараду до конца.

Издав непонятный звук — полустон-полурык — Ричардс опять протянул руку и нажал кнопку «Вкл». Экран озарился ярким светом, и четкое лицо, появившееся на нем в терпеливом ожидании, было очень черным и очень знакомым. Дэн Киллиан! Он сидел за фасолевидным столом красного дерева с изображенной на нем эмблемой Федерации Игр.

— Привет! — тихо сказал Ричардс. Он чуть не упал с кресла, когда Киллиан распрямился, ухмыльнулся и сказал:

— Приветствую вас, мистер Ричардс.

Отсчет: 017

— Я не могу тебя видеть, но слышу отлично, — сказал Киллиан. — Звук передается по радиотелефону через кабину пилота. Мне сказали, что ты ранен.

— Ничего страшного, гораздо лучше, чем кажется. Я напоролся на что-то в лесу, — ответил Ричардс.

— Ах, да. Знаменитый «Побег через лес». Бобби Томпсон как раз сегодня осветил его по всем программам ТВ. Ну, конечно, вместе с твоим теперешним подвигом. Завтра в этом лесу будет полно народа, будут искать лоскуток твоей рубашки или гильзу.

— Очень жаль, — сказал Ричардс, — я там видел кролика.

— Ричардс, ты был самым лучшим из всех, кто когда-либо участвовал в этой Игре. Благодаря сочетанию удачи и способностей ты точно был самым лучшим. Поэтому мы хотим предложить тебе сделку.

— Какую сделку? Передать по национальному телевидению, как действует боевой взвод, расстреливая меня?

— Этот угон самолета, безусловно, был самым впечатляющим зрелищем, но это было и ужасной глупостью. И знаешь, почему? Потому что ты в первый раз оторвался от своих. Ты оторвался от них, когда оторвался от земли. Даже та женщина, которая защищает тебя… Может, ты думаешь, что она на твоей стороне? Даже она, может быть, так думает. Но это не так! Все равно мы все решаем наверху, только мы, Ричардс. Все равно в финале ты — конченный человек!

— Да, мне все время это твердят, но мне удается перевести дыхание.

— В последние два часа тебе удается перевести дыхание только благодаря Федерации Игр. По моему указанию. И я пробил разрешение на то, чтобы предложить тебе эту сделку. Со стороны «старой гвардии» было оказано сильное сопротивление, поскольку таких вещей просто никогда не случалось, но я добился этого. Ты меня спрашивал, кого ты можешь убить, если пробьешься на самый верх с автоматом? Один из тех был я, Ричардс. Это тебя не удивляет?

— Думаю, да. Я тебя держал за посыльного.

Киллиан откинул голову назад и захохотал, но смех Ричардсу показался несколько натянутым. Это был смех человека, сделавшего большую ставку и теперь изо всех сил старающегося выиграть.

— Вот суть сделки: ты летишь в Хардинг. Там в аэропорту тебя будет ждать лимузин Федерации. Будет приведен в исполнение смертный приговор, но… это будет фальсификация. А потом ты вступаешь в нашу команду.

— Ты, черномазый ублюдок! — с безумной злостью вскричал Маккоун.

Амелия Уильямс была ошеломлена.

— Отлично, — сказал Ричардс, — я знал, что ты молодец. Но тут ты просто великолепен. Из тебя вышел бы превосходный торговец подержанными автомобилями, Киллиан.

— А по выкрику Маккоуна ты не понял, что я не вру?

— Маккоун — прекрасный актер. Он так приплясывал и распевал в аэропорту, что мог бы получить приз Академии.

И все же он был обеспокоен. Маккоун отослал Амелию готовить кофе, когда она, казалось, могла случайно задеть «ирландца». Постоянный упорный антагонизм Маккоуна. Как-то все не сходилось.

А, может, так и было задумано?.. Голова пошла кругом.

— Может быть, ты полагаешься на него без его ведома? Принимаешь в расчет его реакцию, чтобы все выглядело правдоподобно.

— Плясали-то и пели под угрозой пластиковой бомбы, мистер Ричардс. А мы знаем — и наверняка, — что ты врешь. Но вот тут на столе есть маленькая красная кнопка, и это уже не блеф. Я нажимаю ее и через двадцать секунд вас всех разнесет ракетой «земля-воздух». «Даймондбек» с ядерной боеголовкой.