Бегущий человек

Прошел час. Было 4 утра. Тени легли поперек дороги. Ричардс сполз со своего кресла. Он с трудом отодрал рубашку от штанов, чтобы обследовать рану. Пуля проделала глубокий канал в боку, который долго кровоточил. Кровь еле-еле свернулась. Но когда он совершит рукой движение, рана откроется и будет кровоточить гораздо дольше. Неважно. Все равно его поймают. Перед лицом этой огромной армии его план казался шуткой. Он мог ехать и дальше, до первого «несчастного случая», в котором его машина разлетится на болты и куски металла («…чудовищный несчастный случай… полиция проводит расследование… сожалеем о невинных жертвах…» – все это появится в последних новостях дня, между биржевым отчетом и последним напутствием Папы), но все это – только рассуждения. Его все больше волновала судьба Амелии Вильямс, которая по роковой ошибке поехала в пятницу утром за покупками.

– Там танки, – внезапно сказала она, ее голос был истеричным, – можешь вообразить? Мо…

Она зарыдала. Ричардс ждал.

Наконец, промолвил:

– Мы в каком городе?

– В-В-Винтерпор, на знаке написано. Ох, я не хочу ждать, когда они сделают это! Я не могу!

– Ну хорошо, – сказал он.

Она зажмурилась и встряхнула головой, словно стремясь очистить ее изнутри.

– Что?

– Стоп. Выходи.

– Но они убьют тебя…

– Да. Ты не хочешь видеть кровь. А у них достаточно огневой мощи, чтобы превратить меня и машину в пар.

– Врешь. Ты убьешь меня.

Пистолет был зажат между его коленями. Он бросил его на пол, на резиновый коврик. Пистолет бесшумно упал.

– Травки хочется – бессознательно произнесла она. – Боже, хочется чего-то такого… Почему ты не подождал следующей машины?

Ричардс засмеялся, и смех ранил его бок. Наконец, у него на глазах появились слезы.

– Как-то холодно здесь с разбитым лобовым стеклом, – некстати заметила она, – включи печку.

Ее лицо было бледным пятном среди теней начинавшегося вечера.

…Минус 037

Счет продолжается…

– Мы в Дерри, – сказала она.

Улицы были затоплены народом. Люди цеплялись за выступы и карнизы, сидели на балконах и верандах, с которых была вынесена летняя мебель. Все ели сэндвичи и жареных кур из жирных пакетов.

– Есть знаки Аэропорта.

– Да, я давно еду по ним. Они просто закроют ворота.

– А я просто снова пригрожу тебя убить, если они это сделают.

– Ты хочешь угнать самолет?

– Попытаюсь.

– Не сможешь.

– Конечно же не смогу.

Они взяли налево, потом – направо. Громкоговорители монотонно упрашивали толпу рассеяться.

– Это правда твоя жена, эта женщина на снимках?

– Да, ее зовут Шейла. Нашей дочке Кэти полтора года. У нее грипп. Может быть, сейчас ей лучше. Вот почему я влез в это дело.

Над ними навис вертолет, отбрасывавший впереди себя огромную тень на дорогу. Усиленный мегафоном голос требовал, чтобы Ричардс отпустил женщину. Когда он улетели они снова смогли говорить, она сказала:

– Твоя жена слегка похожа на бродягу. Ей бы больше о себе заботиться.

– Фотография поддельная, – равнодушно заметил Ричардс.

– Они такое сделали?

– Они такое сделали.

– Аэропорт. Подъезжаем.

– Ворота закрыты?

– Не вижу… подожди… открыты, но блокированы. Танк. Пушка на нас нацелена.

– Подъезжай к нему на 30 футов и тормози.

Машина медленно пробралась по четырехколесному шоссе мимо стоявших полицейских машин, мимо непрекращающихся криков толпы. Над ними проплыл знак: ЛЕТНОЕ ПОЛЕ.

Женщина могла видеть электрифицированное заграждение, пересекавшее болото или в лучшем случае поле по обеим сторонам от дороги. Прямо впереди стояли справочная будка и досмотр. За ними были главные ворота, блокированные танком А-62, способным посылать из своей пушки снаряды весом в четверть мегатонны. Еще дальше – сплетение подъездов и стоянок, тянущихся к комплексу терминалов, который скрывал из вида взлетные полосы. Надо всем этим возвышалась огромная, как уэллсовский марсианин, вышка диспетчера, и солнце, клонившееся к закату, полыхало на ее полированных стенах. Служащие и пассажиры толпились на ближайшей стоянке, где их удерживала полиция. В ушах пульсировал глухой рев моторов, и Амелия увидела стального «Локхида Джи-Эй Суперберд», разогревавшего двигатель на одной из взлетных полос позади главных зданий аэропорта.

– РИЧАРДС!

Она вздрогнула и испуганно посмотрела на него. Он протестующе замахал рукой. Все нормально, мамаша. Я всего лишь помираю.

– ТЕБЕ НЕЛЬЗЯ НАХОДИТЬСЯ ВНУТРИ, – громко увещевал его усиленный динамиками голос. – ОТПУСТИ ЖЕНЩИНУ. ВЫЙДИ.

– И что теперь? – спросила она. – Это только отсрочка. Они выжидают, пока…

– Нужно дать им возможность подойти ближе, – сказал Ричардс. – Они некоторое время будут блефовать. Выгляни. Скажи им, что я ранен и не в себе. Скажи им, что я хочу сдаться Авиационной полиции.

– Что-что ты хочешь сделать?