Бегущий человек. Худеющий (сборник)

– СЛУШАЙТЕ МЕНЯ ВНИМАТЕЛЬНО! – Его громовой голос покатился по аэродромному полю. Толпа притихла. – В КАРМАНЕ МОЕГО ПИДЖАКА ДВЕНАДЦАТЬ ФУНТОВ ДИНАКОРОВОЙ ПЛАСТИКОВОЙ ВЗРЫВЧАТКИ, ТОЙ САМОЙ, ЧТО ЗОВЕТСЯ «ЧЕРНЫМ ИРЛАНДЦЕМ». ДВЕНАДЦАТИ ФУНТОВ ВПОЛНЕ ДОСТАТОЧНО ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ РАЗНЕСТИ ВСЕ И ВСЯ В РАДИУСЕ ТРЕТИ МИЛИ, И, ВОЗМОЖНО, ХВАТИТ ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ СДЕТОНИРОВАЛО ТОПЛИВО В ПОДЗЕМНЫХ ХРАНИЛИЩАХ АЭРОПОРТА. ЕСЛИ ВЫ НЕ БУДЕТЕ СКРУПУЛЕЗНО ВЫПОЛНЯТЬ МОИ ИНСТРУКЦИИ, Я ОТПРАВЛЮ ВАС ВСЕХ В АД. ПРЕДОХРАНИТЕЛЬ СНЯТ, ЦЕНТРАЛЬНЫЙ ВЗРЫВАТЕЛЬ АКТИВИРОВАН. ДОСТАТОЧНО ОДНОГО МОЕГО ДВИЖЕНИЯ, И ВЫ МОЖЕТЕ ЗАСУНУТЬ ГОЛОВЫ МЕЖДУ НОГ И НА ПРОЩАНИЕ ПОЦЕЛОВАТЬ ВАШИ ЗАДНИЦЫ.

Толпа ответила сдавленными криками. Полиция внезапно поняла, что сдерживать ей никого не надо. Мужчины и женщины валом повалили к воротам, исчезая за циклопическим забором. Их лица перекосило от страха.

И копов, похоже, так и подмывало сделать ноги. По выражению их лиц Амелия видела, что они верят каждому слову Ричардса.

– РИЧАРДС? – загремел голос. – ЭТО ЖЕ ЛОЖЬ. ВЫХОДИ.

– Я ВЫХОЖУ, – ответил он. – НО СНАЧАЛА ВЫСЛУШАЙТЕ МОЙ НАКАЗ. ПОДГОТОВЬТЕ К ВЫЛЕТУ САМОЛЕТ С ПОЛНЫМИ БАКАМИ И МИНИМУМОМ КОМАНДЫ. МНЕ НУЖЕН «ЛОКХИД/ДЖИ-ЭЙ» ИЛИ «ДЕЛЬТА СУПЕРСОНИК». С ПОЛЕТНЫМ РАДИУСОМ НЕ МЕНЬШЕ ДВУХ ТЫСЯЧ МИЛЬ. НА ЭТО ВАМ ДАЕТСЯ ДЕВЯНОСТО МИНУТ.

Камеры ловили каждое их движение. То и дело сверкали фотовспышки. Репортерам тоже хотелось дать задний ход. Но на них смотрели пятьсот миллионов зрителей. Реальная сила. И работа была реальной. За которую платили реальные деньги. А вот двенадцать фунтов «Черного ирландца» могли оказаться гениальной выдумкой изворотливого Бена Ричардса.

– РИЧАРДС? – Мужчина, несмотря на осеннюю прохладу, одетый лишь в черные брюки и белую рубашку с закатанными выше локтей рукавами, вышел из-за машин, сгрудившихся за стоянкой 16. В руке он держал мегафон размерами больше того, что передали Ричардсу. Амелия видела, что он в очках. Стекла поблескивали в лучах заходящего солнца. – Я ЭВАН МАККОУН.

Имя он, разумеется, знал. Вроде бы одно упоминание этого имени должно было вселить страх в его сердце. И он не удивился, почувствовав страх. Эван Маккоун. Главный Охотник. Прямой наследник Эдгара Гувера и Генриха Гиммлера. Персонификация зла во всей Корпорации Игр. Пугало. Имя, которым стращали детей. Если не перестанешь баловаться со спичками, Джонни, я выпущу из шкафа Эвана Маккоуна. Ему вспомнился голос из сна: Мы ищем тебя, маленький братец?

– ТЫ ЛЖЕШЬ, РИЧАРДС. МЫ ЭТО ЗНАЕМ. БЕЗ РАЗРЕШЕНИЯ «ДЖИ-ЭЙ» НИКТО НЕ МОЖЕТ ПОЛУЧИТЬ ДОСТУП К ДИНАКОРУ. ОТПУСТИ ЖЕНЩИНУ И ВЫХОДИ САМ. МЫ НЕ ХОТИМ УБИВАТЬ И ЕЕ.

Амелия обреченно пискнула.

– ТЕБЕ БЫ ПРОГУЛЯТЬСЯ НА ШЕЙКЕР-ХЕЙТС[17], МАЛЕНЬКИЙ БРАТЕЦ. ТАМ ДИНАКОР ТЕБЕ ПРЕДЛОЖАТ НА КАЖДОМ УГЛУ, БЫЛИ БЫ БАБКИ. У МЕНЯ БЫЛИ. ДЕНЬГИ КОРПОРАЦИИ ИГР. У ТЕБЯ ОСТАЛОСЬ ВОСЕМЬДЕСЯТ ШЕСТЬ МИНУТ.

– НА СДЕЛКУ С ТОБОЙ МЫ НЕ ПОЙДЕМ.

– МАККОУН?

– ДА.

– ЖЕНЩИНУ Я ОТПУСКАЮ. ОНА ВИДЕЛА «ИРЛАНДЦА». – Амелия в ужасе вытаращилась на него. – А ПОКА ТЕБЕ ЛУЧШЕ ПОТОРОПИТЬСЯ. ОСТАЛОСЬ ВОСЕМЬДЕСЯТ ПЯТЬ МИНУТ. Я НЕ БЛЕФУЮ. ОДИН ВЫСТРЕЛ, И МЫ ВСЕ ОКАЖЕМСЯ НА ЛУНЕ.

– Нет. – Она не сводила с него глаз. – Ты не вправе рассчитывать, что я буду лгать ради тебя.

– Если не будешь, я – покойник. Я ранен, едва держусь на ногах, не знаю, что говорю, но заверяю тебя – это наилучший вариант. Теперь слушай, динакор – белый, плотный, сальный на ощупь. Он…

– Нет! Нет! Нет! – Она зажала уши руками.

– Выглядит как кусок мыла «Слоновая кость». Но гораздо тяжелее. Теперь кольцо взрывателя. Оно…

Она заплакала.

– Я не смогу, неужели ты этого не понимаешь? Мой гражданский долг. Моя совесть. Мои…

– Да, они могут выяснить, что ты лгала, – сухо кивнул Ричардс. – Только ничего у них не выйдет. Если ты подтвердишь мои слова, они дрогнут. И я упорхну, как птичка.

– Я не смогу!

– РИЧАРДС! ОТПУСКАЙ ЖЕНЩИНУ!

– Кольцо взрывателя золотое, – продолжил он. – В два дюйма диаметром. Выглядит как кольцо для ключей, только ключей никаких нет. К нему прикреплен тонкий стержень, похожий на карандаш, с пусковым механизмом «Джи-Эй». Пусковой механизм напоминает ластик на карандаше.

Постанывая, она качалась из стороны в сторону. Подняла руки к лицу, мяла пальцами щеки, словно тесто.

– Я сказал им, что взрыватель активирован. Это означает, что ты видела насечку на «карандаше» чуть повыше среза «Ирландца». Понятно?

Ответа не последовало. Она раскачивалась, стонала, плакала.

– Разумеется, понятно, – мягко добавил он. – Ты умная девочка, не так ли?

– Я не желаю лгать.

– Если тебя спросят о чем-то еще, ты ничего не знаешь. Не видела. И вообще перепугана до смерти. Знаешь ты только одно: я держусь за кольцо с того самого момента, как мы миновали первый кордон. Ты не знала, что это такое, но я не снимал руки с этой штуковины.

– Лучше убей меня прямо сейчас.

– Шевелись. Вылезай из машины.