Бегущий по строкам

– С-сы-сыеанс психотерапии! Обозначить красные и зеленые флаги! – выкрикнула Кэти с трибун и все четверо залились смехом. Благо Лиам обладал отменной самоиронией и не обижался. Через пару дней в баре он уже смеялся вместе с друзьями:

– Угадайте, чем мы потом з-занимались, н-н-начинается на «С», и это н-не сеанс психотерапии!

Сейчас конечно было не до смеха, потому что пускай Лиам, возможно и был самым напуганным человеком в Амстердаме, но в руках у него было импровизированное оружие. Пока Крис не мог выбрать, чего ему бояться больше, увесистого ершика или перочинного ножа, к его другу потихоньку начало приходить осознание, что человек перед ним больше похож не на сербского головореза, а на его безобидного одногруппника со студенческих времен.

– К-К-Крис?..

– Лиам, это все-таки ты, привет дружище! – Крис развел руки для объятий, но резких движений не делал и обниматься не спешил.

– Н-но как ты т-тут оказался?

– История не очень долгая, но полная событий! Давай ты уберешь нож, и я тебе все расскажу.

Спустя пол часа подробного рассказа, пару кружек горячего чая и комплекта сухой одежды, выданной Крису, Лиам был в курсе всего, что привело к неслучайной случайной встречи со своим другом.

– Прямо п-посадила самолет?

– Я и сам не знаю, – Крис пожал плечами, – свечку не держал. Но говорила она об этом очень непринужденно и от того убедительно.

– А та вторая женщина, п-правда, что ли с самим Ван Гогом, того?

– Тоже не знаю наверняка, мистика какая-то. Но, с другой стороны, зачем ей врать и все это выдумывать? Разве что, она все-таки сумасшедшая, хоть таковой и не казалась, да и письмо еще это…– Крис кивнул на конверт, который он до этого аккуратно достал из промокших джинс и положил на журнальный столик перед диваном.

– Дааа, – протянул Лиам полностью успокоившись и перестав заикаться, – вот это тебя занесло ко мне конечно.

– Меня занесло? Ты на себя посмотри, Ли, как же тебя так угораздило? Выглядишь, как викинг-ботан, потерпевший крушение корабля. Домик этот еще странный разваливающийся.

– Это дядин, он очень старый, как видишь, и без адреса. Дядька еще всегда шутит, что это вокруг его хаусбота Амстердам построили.

– Твоя очередь рассказывать, как ты докатился до такой жизни.

– Всего пару месяцев как, – Лиам достал из старенького холодильника две банки пива, протянул одну Крису, уселся напротив в небольшое кресло и начал свой рассказ.

Была середина апреля, довольно приятное время, светало уже рано и на работу становилось все легче и легче вставать. В календаре, что висел на холодильнике в маленькой, но уютной квартирке Лиама на третьем этаже, была обведена вторая пятница месяца, которая по совместительству приходилась на сегодня, а это значило, что именно сегодня Лиаму после работы, вместо встречи с приятелями на какой-нибудь вечеринке или в баре, предстояло навестить любимую бабулю Августину. Относился он к ней с трепетом и щенячьей любовью, сколько он помнил себя, с самого детства каждый год он на все лето уезжал к ней в Гаагу, гулял и купался в море целыми днями, ел самую вкусную, в чем он глубоко убежден и по сей день, еду в мире и мог часами слушать, как она пересказывала корейские сериалы или критиковала власть в стране. В общем, бабушка играла особую роль в его жизни. Но время неумолимо, оно срубает деревья, разрушает здания, любимые в детстве игровые площадки, и делает людей старыми и беспомощными. Бабулю эта участь не миновала, и ей одной было все тяжелее справляться с делами по дому, поэтому несколько лет назад семейным советом было принято решение перевести ее в один из домов престарелых в Амстердаме.

После работы, Лиам запрыгнул на свой зеленый старенький шоссейник и закрутил педали. Настроение было приподнятым, воздух по-вечернему освежающим, а дорога до пункта назначения двадцатиминутной. Это был старый, один из самых респектабельных домов престарелых во всей стране, располагался он в огромном каменном особняке со своей большой территорией для прогулок, огороженной массивным забором из таких же каменных столбов и железных прутьев. Лиам по привычке припарковал, не пристегивая свой велосипед рядом с главным входом, забежал по ступенькам внутрь, поздоровался с консьержем, полутораметровым загорелым азиатом лет шестидесяти, который по совместительству был еще и охранником, расписался в книге посещений и прошел по хорошо знакомому маршруту к бабушке в комнату.

– Бабуль, привет! – Лиам с порога, не снимая куртки кинулся обниматься с пожилой женщиной, которую застал за чтением сидя на маленьком диванчике.

– Лиам, любимый мой внучок! – Августина заулыбалась и сразу же пустила слезу, она была до безобразия сентиментальной, выплакивая месячную норму слез только за одним эпизодом очередного корейского сериала, а если главный герой был еще и под дождем – то двухмесячную.

– Как ты тут? Как твои дела? Рассказывай!

– Ой, да как-как, пойдет, – последовал классический ответ.